Кормак, признается он в том сам себе или нет, до сих пор находится под действием чар Оливии Марлоу. Как Рейчел находится под действием чар Николаса Чейни…
Подойдя к Ратлиджу, Рейчел посмотрела Кормаку вслед и сказала:
– Вид у него не очень радостный. Какие тайны вы вытянули из него?
– Не знал, что у него есть тайны, – ответил Ратлидж.
Рейчел посмотрела Ратлиджу в глаза:
– Вам когда-нибудь бывает не по себе… нехорошо, неприятно, когда вы по долгу службы обязаны вторгаться в чью-то личную жизнь и топтать ее ногами? Мучает ли вас совесть? Видите ли вы страшные сны?
За него ответил Хэмиш: «Страшные сны-то бывают! Да только не такие, о каких думает девица!»
Видя, как изменилось лицо Ратлиджа, Рейчел не стала дожидаться ответа и продолжила:
– По-моему, совесть ко многому способна приспособиться… по необходимости!
Вернувшись с Рейчел назад, в Боркум, Ратлидж оставил лодку там, где он ее нашел, а пустую корзинку отнес в гостиницу. Затем он отправился к миссис Трепол, экономке и кухарке. Она работала в своем саду. Поверх платья она надела фартук, на голову повязала платок. Когда Ратлидж остановился у калитки, миссис Трепол вскинула голову, нахмурилась и сказала:
– Так и знала, что рано или поздно вы сюда явитесь, когда увидела вас вместе с мисс Рейчел.
– Инспектор Ратлидж. Мне бы хотелось поговорить с вами о событиях в Тревельян-Холле. – Он открыл железную калитку, вделанную в каменную стену.
– Христианский долг велит помочь вам, но, когда я вспоминаю, что там произошло, я не могу спать. Стараюсь не думать. – Миссис Трепол положила лопатку на тачку и сняла старые мужские перчатки, которые надела, чтобы не пачкать руки. – Хотите чаю?
Войдя следом за хозяйкой в полутемную комнату, Ратлидж увидел, что в кресле, которое он выбрал для себя, сидит кот, и подошел к окну, выходящему в палисадник. Миссис Трепол бесцеремонно согнала кота и обмахнула сиденье фартуком.
– Вообще-то он умный, – пояснила она, – но здесь его любимое место. Я сейчас приду. Садитесь, пожалуйста.
Ратлидж сел; сонный кот злобно зыркнул на него желтыми глазами. Комната была маленькая и казалась еще меньше из-за обилия мебели. Впрочем, здесь было идеально чисто – ни пылинки. На столе, рядом с сувенирами, привезенными из Труро и Пензанса, стояли фотографии незнакомых ему людей в посеребренных рамках. В центре красовалось блюдо, на котором изображалась коронация Эдуарда VII, рядом – блюдо поменьше с изображением Георга V и королевы Марии. Вырезанная из журнала и вставленная в рамку фотография принца Уэльского с орденом Подвязки висела над диваном. Гостиная была очень типичной для Западной Англии. Ратлиджу показалось, что от всех вещей исходит умиротворение.