— Что, всех распускать? — уточнил Матти, пытаясь встать с дивана, — я помощника своего вызвал.
— Сидите, пожалуйста, — остановил его я. — Парочку на крыльце, для гарантии, можно оставить. Но это мы с Вашим помощником решим. А Вам срочно в ререгенерационную ванну надо. Флаер вызвали?
— Ещё нет.
— Ну, так вызывайте быстрее. Они концы арбалетных болтов в экскрементах вымазали. Представляете, что у Вас в крови сейчас творится?
Матти отвлёкся на минуту, выдал ценные указания и вернулся к расспросам:
— Как там всё прошло?
— Достаточно спокойно. Ваши отпускники здорово выручили. При их наличии шансов у нападавших практически не было. Жидкий азот всё погасил мгновенно. Он ведь не столько кислород отсекает, сколько охлаждает всё ниже точки воспламенения. А вот цветнику вашему, Унельма — конец пришёл. Сначала горящий бензин, потом жидкий азот. Это уже критично. Придётся всё по новой растить.
— Главное, чтобы было кому растить, — подчеркнул Матти. — Так чем всё закончилось?
— А закончилось всё явлением Иннокентия народу. Голограмма получилась мощнейшая. Мне самому жутко стало. А остальное вы слышали.
— Это уже не совсем голограмма, — включилась в разговор Унельма. — Там степень вещественности за 18 процентов зашкаливает. И действие происходит в динамике, в реальном масштабе времени. Но вот волна ненависти, которую даже мы тут почувствовали — это что? Наше оборудование такого выдавать пока не может. Мы вашему коту обычный микрофон дали и через наружные динамики вывели сигнал на улицу. Непонятный эффект.
— Всё тут как раз понятно. Это им Кеша их же собственные эмоции назад вернул. Чуть-чуть усилив.
— Разве такое возможно?
— Не знаю насчёт других, но раз Иннокентий может, значит — возможно.
— А куда все нападавшие делись? — снова включился в разговор Матти.
— Мужчины в разные стороны прыснули, а женщины дунули целенаправленно к портальному комплексу. Сколько у вас там входных мембран?
— Для людей 70. И ещё две большие транспортные.
— Ну, тогда большой давки не будет. Подозреваю, что бегают они с разной скоростью. А вот комплекс у вас больно маленький. У нас в Новосибирске тысяча двести индивидуальных мембран и больше сотни транспортных.
— Что вы хотите? В Новосибирске Большой континентальный портальный комплекс, а у нас тут острова. Нам и такого за глаза хватает.
— А когда урожай отгружаете?
— Без проблем. Ставим контейнер на транспортёр, Циклоперид даёт отмашку, вжик, и он уже на той стороне. А из возвратной мембраны в это время порожняк выскакивает.
— А если не пропустит?
— На моей памяти такого не было. Какая у нас контрабанда?