«Да, — ответил он. — Они сказали мне: «Извини, мы узнали, что ты не номер третий в «Аль-Каиде», не ее член и даже не боевик»[678].
Пытки продолжались в Афганистане и на Кубе, и агенты ФБР снова были тому свидетелями.
В середине сентября Суфан поговорил с членом «Аль-Каиды» — пленником по имени Рамзи Биналшибх, который — голый — был прикован цепью к полу в темнице ЦРУ на военно-воздушной базе в Баграме вблизи Кабула. Он сказал, что уже начал получать «ценную, имеющую большое практическое значение информацию», когда через 45 минут офицеры ЦРУ велели ему прекратить разговоры. 17 сентября они отправили своего пленника самолетом в другую тюрьму в Марокко, а затем в Польшу. Под сильнейшим давлением он рассказал о заговорах с целью организации авиакатастроф в аэропорту Хитроу и башне Кэнэри-Уорф (административное высотное здание в Лондонском портовом районе. — Пер.). Ему также был поставлен диагноз «шизофреник».
Суфан отправился в Гуантанамо; он был одним из более четырехсот агентов ФБР, которые служили на этой военно-морской базе в течение следующих двух лет. Половина из них докладывала о жестоком обращении с пленниками людей, которые их допрашивали.
Среди пленников, которых допрашивал Суфан, был боевик «Аль-Каиды» по имени Мохаммед аль-Кахтани, схваченный пакистанскими службами, когда тот бежал из Афганистана. ФБР опознало его по отпечаткам пальцев как двадцатого потенциального угонщика самолета, который так и не совершил свой полет: по прибытии в Соединенные Штаты в аэропорт Орландо он, не говоривший по-английски и без обратного билета в кармане, был задержан сотрудниками таможенной и иммиграционной службы, подвергнут операции снятия отпечатков пальцев, сфотографирован и депортирован назад в Дубай незадолго до терактов.
В Гуантанамо Суфан пытался разговорить аль-Кахтани в течение месяца; там пленника поместили в корабельный карцер — холодную камеру, в которой всю ночь горел свет. Но Суфан не смог воздействовать на него словами.
В октябре армейские офицеры потребовали «участия в допросе аль-Кахтани»[679] и «попросили ФБР отойти в сторонку». Они допрашивали его в двадцать четыре приема, держали на цепи и заставляли делать собачьи трюки, раздевали догола и выводили на люди, морозили до понижения температуры тела, обматывали до шеи клейкой лентой, травили собаками и приказывали молиться на идолов.
К 22 октября 2002 года агенты ФБР в Гуантанамо начали вести досье, которое позже они отнесли к категории «Военные преступления».
Электронное сообщение с Кубы, которое разошлось среди руководящих работников Управления по борьбе с терроризмом в ноябре, предупредило их о том, что видели и слышали агенты. «Тем, кто применяет эти методы, могут быть предъявлены обвинения, против них может быть возбуждено уголовное дело, и они могут быть признаны виновными, — сообщил своим коллегам в штаб-квартире Спайк Боуман, начальник отдела ФБР по исполнению закона о национальной безопасности. — Мы не можем контролировать действия военных. Но мы не должны быть замараны в этом, и нам нужно передать как можно больше информации… Мюллеру как можно скорее»