— Поздравь меня, — улыбнулся я, кивнув на кресло, чтобы она присела. — Я нашел малышке нянь и теперь смогу, надеюсь, спокойно работать, не принося её сюда.
— Не страшно оставлять своего ребёнка с незнакомыми женщинами?
— Вот тут, — я помахал договорами, — все очень ясно прописано, если что — найду и засужу. Заверю только их у Батольского.
— Позвать его сюда? — выпрямилась Лера.
— Не надо, я сам схожу. Березина ещё не появлялась?
— Нет. Я скажу ей, чтобы немного подождала, если придет, пока вы будете у Алексея Сергеевича.
— Ты прелесть, Лерочка. — Я потянулся и галантно поцеловал её руку. — С меня десяток роз.
— Ох, ну что вы, Матвей… Иванович. — Она смутилась, из-под накрашенных ресниц кидая на меня взгляд, полный надежды. Да, вот её я ещё в постель не затащил, считая, что это будет слишком стереотипно — секретарша-любовница, пусть и на один раз. А очень жаль — как эта юбка, пусть и довольно строгая, подчеркивает изгиб её ягодиц!.. Жалела о моем решении и сама Лера — не раз и не два я ловил на себе такие вот печальные взгляды, молящие о шансе узнать меня не как начальника.
— Попроси кафе принести ко мне ещё молока, хорошо? А я пока схожу к юристу.
Лера кивнула, и я, сложив четыре договора в плотную папку, чтобы не помялись, покинул свой кабинет.
Всё это хорошо, но, освободившись от всех дел, я зашел к хныкающей Ариадне и понял, что есть две няни, но нет никого на этот вечер.
— Мы в жопе, — вздохнул я, заворачивая её в одеяло поплотнее и подняв корзину.
Будто услышав это, заиграл мой телефон, едва не оставленный на столике гардеробной.
Маргарита.
— Детсад на проводе, — буркнул я, держа трубку одной рукой и заворачивая шарф на шее другой.
— Устал, дорогой? — Судя по голосу, у девушки было хорошее настроение.
— Всё зашибись, родная. Звонишь узнать, жив ли я?
— Узнать, жив ли ребёнок.
— Ребёнок, ты жив? — обратился я к Ариадне. Она поморщилась. — Велела мне идти на хрен и не мешать спать.
— Узнаю Сафировскую прямоту, дочка вся в тебя, — рассмеялась Марго, и я улыбнулся вместе с ней. — Ладно. Настя сказала, ты няню ищешь. Нашел?
— Да, даже двух. Но сегодня я оставлен в интимной обстановке — я, ребёнок и бутылочки с молоком. Чувствуешь всю прелесть перспективы?
— Ох, прекрати, а то я начну завидовать!
— Ну, а ты как? На работе не достали?
— Меня достанешь, как же. Тимка поехал к родителям, что-то там не ладно. Так что сегодня и только сегодня я могу сдаться тебе в помощницы.
Я замер, боясь спугнуть надежду.
— Правда? — тихо спросил я.
— Правда. Но не ночь, прости. Часов до одиннадцати.
— И на этом спасибо! Маргошенька, я…