Вечное таинство — смерть (Леман) - страница 4

Эта была катастрофа. Едва продрав глаза на следующий день, я сразу же четко осознал сей факт, потому как первым осознанным кадром бытия была склонившаяся надо мной с радостной улыбкой бодрая Вера в кухонном фартучке, которая весело и лукаво погрозила пальчиком:

— Ах ты, негодник, — бросаешь грязное белье где попало. Надо будет купить корзинку в ванную — все грязное будем складывать туда.

Лучше бы она сразу заказала мне гроб! Я попытался было объясниться — дескать, родная, я совершенно не готов к совместной жизни, потому как убежденный холостяк, и все в том же духе. Но девушка даже не стала слушать — она со счастливым смехом заключила меня в свои объятья:

– Вот видишь, мой миленький: ты сам назвал меня «родная»! Кстати, пожалуй, мне лучше взять пару недель отпуска в «Садах» – ты ведь это мне организуешь? Столько работы по дому!..


С тех пор моя жизнь превратилась в кошмар: к вечеру Вера перевезла в дом свои вещи и начала все переставлять по своему вкусу на кухне и в комнатах. Тут я не выдержал и накричал на нее. Итог был в буквальном смысле слова плачевный: бедная Вера рухнула на диванчик лицом в подушку и отчаянно зарыдала. Я готов был завыть.

Опущу описание адских дней совместной жизни с Верой Буниной, скажу лишь, что, продержавшись, героически обороняясь, одну неделю, уже в пятницу я сдался: встал затемно, не включая света, молниеносно оделся и, прыгнув в машину, поспешно свалил на работу.

Примерно через полчаса Вера проснулась и, нутром почуяв неладное, немедленно забила тревогу. Сжав зубы, я не отвечал на ее беспрерывные звонки и на всякий пожарный заперся в своем кабинете.

Естественно, я тут же начал действовать. Первым делом набрал парижский номер отца и вкратце, сдержанно, но решительно поставил его перед фактом: дорогой, любимый папа, я лечу к тебе! Немедленно!

Но меня ждал еще один сюрприз: мой отец, которого мы с сестрой Ольгой называем Старым Лисом и который прожил в более-менее счастливом браке с нашей мамой только пять лет, несколько смущенно откашлялся и вздохнул:

— Все так сложно, мой дорогой Ален!

Я раздраженно фыркнул:

— В чем сложность, отец? Моя комната занята красавицами из твоего гарема? И в твоем двухэтажном особняке больше не найдется комнатушки для родного сына? — Я был готов рвать и метать от бессильной ярости. — Понимаешь, папа, мне просто срочно нужно улететь из Москвы!

Мой срывающийся голос озадачил отца:

— Говори сразу, что случилось! Что ты там натворил? Надеюсь, тебя не разыскивает полиция?

Я готов был расхохотаться сатанинским смехом — мне бы его проблемы! Полиция — святые угодники по сравнению с Верой Буниной.