— Катюха! — закричала Галка, распахивая дверь и бросаясь мне на шею. — А я уже волноваться начала — вдруг не придешь!
Была она толстой и жизнерадостной, как всегда. Но от моего взгляда не ускользнула седина на висках, морщинки вокруг глаз и в уголках рта, которых, кажется, не было в прошлый раз. Ради моего прихода Галка принарядилась в синие легинсы и длинный белый свитер, на ногах ее были золотые турецкие туфли с загнутыми носами, а в ушах, о чудо, сверкали золотые сережки.
— Павлик ко дню рождения подарил, полгода деньги собирал! — с гордостью сказала Галка, заметив мой взгляд.
— Галка, ты прямо как Шехерезада! — восхитилась я.
— А то! Ради милого дружка можно и халат снять. Ну, дай хоть посмотреть на тебя! — Она оторвала меня от своей мощной груди и отступила на шаг. — Цветешь! Похорошела, глазки сияют! Неспроста, ой, неспроста! Пойдем в кухню, сейчас ты мне все расскажешь.
В квартире одуряюще пахло жареной рыбой. Оглушительно орал телевизор.
— Ты не одна?
— Одна. Это Шкодик, щенок. Ритка на улице подобрала. Он любит фильмы, где стреляют. Надеюсь, ты голодная?
— Голодная. А что у тебя? Рыба?
— Что дам, то и будешь. И жареная картошка. С пивом!
— Пиво? От него толстеют, не буду!
— Будешь. Классное пойло. Одно название чего стоит! От такого не толстеют. Посмотри на меня! Я что, толстая, по-твоему?
— Ты? Как моделька!
— Правда? Не свистишь?
— Я? Я тебя когда-нибудь обманывала?
Так болтая, смеясь и радуясь, мы шли по длинному, извилистому, полному разного хлама коридору в кухню.
— Осторожнее, — предупреждала Галка, не выпуская моей руки, — здесь Риткин велосипед, а здесь сундук. Смотри под ноги!
— А темно почему?
— Лампочка перегорела, все никак новую не куплю.
— Давно?
— Не очень. Недели три.
Большая кухня напоминала декорации к сюрреалистической пьесе. Беспорядок, царящий там, был не просто беспорядком, а уже как бы произведение искусства. Стены, ради экономии пространства, были увешаны кастрюлями и сковородами, а также пучками сушеных цветов, трав, гирляндами окаменелых скрюченных грибов, лука и чеснока. На нитке, прикрепленной к светильнику, покачивался черный пластмассовый паук с мохнатыми лапами.
— Главное, все под рукой! — Галка уловила мой восхищенный взгляд. — Красота! Садись, Катюха!
Она пихнула ногой к столу одну за другой две табуретки, освободила место для трапезы, и я уселась. Галка достала из холодильника несколько зеленых жестянок пива.
— Будешь? Смотри, какое! «Хе-хей-ни-кен», — прочитала она с трудом. — Павлик купил у себя на фирме, по дешевке.
— Буду! На какой фирме?