Вероника любит природу. Мы… Вероника любит большие дома.
— А что ты подарил Веронике перед свадьбой? — спросила Луиза.
Майкл вскочил и заорал:
— Я не хочу говорить о Веронике! — На лбу у него вздулись жилы. — Это табу. Ты слышишь? Табу! Никогда не произноси ее имени! Никогда.
Он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
Луиза с облегчением вздохнула. Слава Богу, он ушел. Потом она отругала себя за недомыслие. Черт! Надо же быть такой идиоткой! Зачем было спрашивать? Но в глубине души она знала зачем. Ведь она ощущала присутствие Вероники в этом доме, да и Майкл дважды проговорился, отчего у нее появилось ощущение, что они не совсем расстались. Вероника! Вероника! Он только о ней и думал, едва въехал в ворота поместья. Луиза вспомнила, что даже не знает, как выглядит первая жена Майкла. Раньше это ее не интересовало. Ревность совсем ее не мучила до сегодняшнего дня. Она думала: прошлое — это прошлое и останется прошлым. А теперь… теперь все иначе. Теперь Луиза засомневалась.
Отложив бриллианты, Луиза встала и подошла к окну. В парке было темно хоть глаз выколи. Подняв раму, Луиза вдохнула прохладный вечерний воздух. Стояла непривычная тишина. Только филин ухал вдали. Потом опять наступила тишина, словно филина и не было.
Как Вероники. Может быть, она была, а может быть, ее не было вовсе. Теперь я здесь, сказала себе Луиза. Я — новая хозяйка Оффертона, новая миссис Барух. Однако неприятное чувство не покидало ее. Пусть филина не видно, но он есть и он пугает бедных мышек и других зверюшек, которые прячутся в траве. И Вероника так же. Однако Луиза приняла решение. Воспоминания не должны беспокоить ее. У всех вторых жен есть, наверное, сомнения насчет их предшественниц, однако надо сделать так, чтобы дом стал похож на нее, и тогда все будет в порядке. Майкл стал ее мужем. Он — отец ее ребенка. Чтобы отношения были хорошими, надо следить за своим языком и помнить, что Майкл женился на ней, потому что сам этого хотел. И не надо торопить события.
Майкл скоро возвратился.
— Извини, что так получилось, дорогая. Но ты же понимаешь, правда? Ты удивила и расстроила меня своим вопросом.
— Да, не надо было задавать его, — признала свою вину Луиза. — Я совершила бестактность.
Майкл открыл ей груди и погладил их.
— Прелесть! — пробормотал он, проведя пальцем по синей жилке. — Ребенок уже меняет тебя. Пойдем в кровать.
Едва Майкл приласкал ее, как от сомнений не осталось и следа. Луиза решила, что в ее срыве виновата перестройка организма. Из-за нее она начала терять контроль над собой.