Потеря подруги разобьет сердце Талли, в этом она была уверена. Возможно, Дороти плохо знала дочь, но в одном она не сомневалась: Кейт была ее опорой, поручнем, за который она держалась, чтобы не упасть. Она была сестрой, о которой так мечтала Талли, семьей, которую дочь так хотела иметь.
Дороти искренне жалела чету Муларки, которые, вернувшись домой, увидят на веранде груду увядших цветов. Это будет ужасно. Но чем тут поможешь?
Может быть, ей попытаться поговорить с дочерью?
Эта мысль неожиданно наполнила ее сердце слабой надеждой. Может, именно в этот ужасный момент нужно показать Талли, что она изменилась. Дороти торопливо зашагала по дорожке к своему дому. После нескольких телефонных звонков она узнала, где и когда состоятся похороны. Через два дня в католической церкви на острове Бейнбридж. В таком маленьком городке, как Снохомиш, вести о смерти его уроженцев распространялись быстро.
Впервые за долгое время – Дороти не могла вспомнить, за какое, – она решилась показаться на людях. Пятого октября она под проливным дождем поехала на велосипеде в город в парикмахерскую. По тому, как качала головой и цокала языком молоденькая парикмахерша, было понятно, что она считала, что волосы у Дороти слишком длинные и седые, но Дороти это не волновало – она всегда была не такой, как все. Ей не надо было становиться похожей на Джейн Фонду, не по годам моложавую и стройную. Ей лишь хотелось показать дочери, что она изменилась.
Поэтому она позволила парикмахерше – похожей на черного дрозда девушке в высоких ботинках – постричь ей волосы до плеч, а потом и уложить, так что они теперь лежали волнами. Потом она зашла в один из маленьких местных бутиков на Ферст-стрит, удостоившись удивленных взглядов, и купила простые черные брюки и черную водолазку. Сложив покупки в полиэтиленовый пакет, она направилась к велосипеду. Прическа была безнадежно испорчена дождем, но Дороти этого не замечала. Ее мысли были заняты другим: что она скажет родителям Кейт.
Я рада, что наши девочки дружили. Спасибо вам и Кейт за это.
Я соболезную вашей утрате.
Я знаю, кем она была для вас.
Я теперь не пью. Двести девяносто семь дней.
Она купила книгу о том, как помочь близкому человеку пережить горе. Многие фразы в ее устах звучали бы нелепо: «Она в лучшем мире. Время лечит. Молитва успокаивает». Но кое-что можно попробовать: «Я знаю, кем она была для вас. Вам повезло, что она у вас была». Дороти подчеркнула несколько предложений и репетировала перед зеркалом, стараясь не замечать, какой старой и изможденной она выглядит – алкоголь и наркотики оставили неизгладимый след на ее лице.