Просмотрев журнал наблюдений, майор остался крайне недоволен результатом нашей работы и был прав, так же как были правы и наблюдатели. Виноваты были немцы, хорошо окопавшиеся по западному берегу реки и не желавшие себя демаскировать. Майор сообщил, что ночью будет попытка внезапным броском небольшой группы разведчиков захватить плацдарм на западном берегу. Для того чтобы при необходимости (а плацдарм планировалось взять внезапно, без артподготовки) оказать огневую поддержку, необходимо выдвинуть наблюдательный пункт к самому берегу реки, а мне, правее него, организовать пункт сопряженного наблюдения. Старшему сержанту Заборскому было приказано протянуть на новые НП связь.
Ночь прошла в работе. Окапывались, маскировались. Устанавливали стереотрубы и брали отсчеты, чтобы привязать новые пункты к местности. К утру все было готово. Но противник, как и мы, молчал, только частые осветительные ракеты с западного берега освещали наш передний край.
Солнце было еще за горизонтом, но уже заметно светало, когда сильный автоматный огонь на стороне противника поднял нас, уже устраивавшихся вздремнуть, на ноги. Небо без единого облачка. В окуляры стереотрубы уже был четко виден западный берег реки и окопы. Там шел бой. Через некоторое время на бруствере окопа появились два человека. Первый свалился с бруствера и как-то боком бросился с берега к воде. А второй взмахнул автоматом, как бы для удара прикладом, и свалился, видимо, сраженный пулей. От берега отвалила лодка. Противник открыл по ней бешеный автоматный огонь. Загукали наши ротные минометы, зашипели снаряды нашей баратеи. Вдоль окопов стали хорошо видны разрывы мин и снарядов.
Лодка приближалась к нашему берегу. До берега оставалось несколько десятков метров (ширина Одера в этом месте 350 метров), как вдруг весла замерли, и солдат свалился на дно лодки. Течением лодку стало сносить на север, но солдат в ней был жив. Он усиленно греб рукой. Лодка, далеко отнесенная течением, уткнулась в наш берег. К ней сразу же бросилось несколько солдат, и раненого унесли в укрытие.
В тот же день от офицеров пехотного полка мы узнали, что в операции участвовало около 20 разведчиков и все они, кроме одного, погибли. Операция была рассчитана на внезапность. Да и плавсредств у нас не было. С трудом нашли четыре лодки. Если бы плацдарм занимали батальоны, очевидно, что, как и на Днепре, переправлялись бы опять на плащ-палатках и просто вплавь. Тогда из-за отсутствия плавсредств утонуло солдат и офицеров больше, чем погибло от пуль и снарядов. Редко кто мог в обмундировании и с винтовкой или автоматом переплыть широченную реку с быстрым течением, да еще и в холодной воде (в октябре).