— Вы ведь не думаете, что она застрелила эту девушку?
Я кисло ему улыбнулся:
— Я так не думаю. И Дана и Ледбеттер были застрелены из пистолета 45-го калибра. В Ледбеттера стреляли с расстояния примерно в двадцать ярдов. Я сомневаюсь, что женщина способна попасть с такого расстояния из такого пистолета в стог сена, не говоря уж о том случае, когда цель такая маленькая, как человеческая голова. Но я сомневаюсь, что полиция не попробует оформить на нее дело. То, как она себя ведет, делает ее подозреваемой номер один.
— Я был дураком, что женился на ней, — сказал он, потирая кулаком ладонь. — Не вмешивайте меня в это, Маллой. Мне нужно думать о моей дочери. Я знаю, что я был безрассудным, но вы ведь можете понять мою позицию? Если я могу сделать что-нибудь, чтобы помочь вам, я сделаю это. Но держите от этого подальше полицию и журналистов.
— Я сделаю все, что смогу, — пообещал я. — Но я должен найти миссис Серф. Есть ли какой-нибудь способ остановить ее платежи? Если бы вы могли заморозить ее счета, чтобы она пришла к вам…
— Я могу это сделать, и я это сделаю, — сказал он. — Завтра же поеду в банк.
Я поднялся:
— Уже поздно. Я больше вас не задержу, мистер Серф. Еще одна вещь. Я бы хотел получить свой чек.
Несколько секунд он колебался, затем подошел к письменному столу, сел, выписал чек и протянул его мне:
— Вот. Вытащите меня из этой каши, Маллой, и я заплачу вам еще.
Я положил чек в карман:
— Если я не смогу вытащить вас из этого, я верну вам деньги. — Я направился к двери, потом остановился и спросил: — Как долго у вас работал Миллс?
Он выглядел сильно удивленным.
— Миллс? А он здесь при чем? Он тоже имеет отношение к этому безобразию?
— Не знаю. Я слышал, он живет очень роскошно. Может, он тот самый тип, что шантажирует миссис Серф.
— Миллс? — Он потер свой толстый подбородок, глядя на меня. — Я о нем ничего не знаю. Он работал у меня с месяц. Персонал нанимает Франклин, мой дворецкий. Вы хотите, чтобы я поговорил с ним?
— Пока нет. Сначала поищу еще что-нибудь на Миллса. Предоставьте его мне. И если вы услышите что-нибудь о миссис Серф, свяжитесь с моей конторой.
Он заверил меня, что так и сделает, а когда я уже шел к двери, внезапно сказал:
— Простите меня за мое поведение, Маллой, я ценю все то, что вы делаете для того, чтобы не вмешивать меня в эту кашу.
Я сказал, что продолжу работать и чтобы он не волновался. Слышать от него слова благодарности, конечно, приятно, но я знал, что он стал менее самоуверенным потому, что ему пришлось, а не потому, что он этого хотел. Я оставил его стоящим спиной к камину с потухшей сигарой, зажатой между большим и указательным пальцами, и с кислым выражением на солидном, упитанном лице.