Дворецкий Франклин поджидал меня в дальнем конце коридора. Как только он увидел меня выходящим из комнаты, то тихо подошел ко мне.
— Мисс Натали спрашивает вас, сэр, — сказал он, относясь к этому явно неодобрительно, как старушки к епископу на вечере танцев. — Сюда, пожалуйста.
Этого я не ожидал, но проследовал за его натянутой как струна спиной вдоль по коридору до двери напротив лифта. Он постучал и, открыв дверь, прохладно провозгласил:
— Маллой, мадам.
Он отошел в сторону, пропуская меня в большую, с высоким потолком комнату, освещенную ночником, который отбрасывал мягкий свет на диван-кровать и окутывал остальную часть комнаты тенями.
Натали Серф лежала в кровати. На ней была черная пижама, и ее руки были сложены поверх простыни сиреневого цвета. Ее темные блестящие волосы разметались по подушке, на которой резко выделялось ее худое, бледное лицо. Темные глаза девушки смотрели на меня так же внимательно и выжидающе, как и тогда, когда мы впервые встретились. У меня снова возникло ощущение того, что она может читать письма в моем бумажнике и подсчитать мелкие монеты в моем кармане.
Я подошел к кровати и остановился, вопросительно глядя на нее. Она была неподвижна и безмолвна до тех пор, пока мягко не закрылась дверь и легкие шаги Франклина не затихли в коридоре. Затем она без всяких предисловий жестко спросила:
— Вы нашли ее?
Я помотал головой:
— Пока еще нет.
— Вы пробовали в ночном клубе «Л'Этуаль»?
— Вы думаете, она там?
Она ответила мне быстрым кивком головы:
— Либо там, либо с Джорджем Барклеем. Ей больше некуда идти.
— Почему вы так уверены?
Она слабо усмехнулась, приподняв обычно опущенные уголки губ:
— Я знаю ее. Она в беде, не так ли? — В ее темных глазах отражалось удовлетворение. — Ей больше не к кому идти, кроме Барклея или того мужчины в «Л'Этуаль».
— Что заставляет вас думать, что она в беде, мисс Серф?
— Она убила эту женщину, вашего оперативника. Возможно, вы не называете это бедой?
— Мы не знаем, она ли это сделала. А вы знаете?
— Она часто упражнялась в стрельбе.
— Какой тип оружия?
Она раздраженно передернулась:
— Револьвер. Какая разница? Последнюю неделю она стреляла по мишеням в Ист-Бич.
— Откуда вы знаете это?
Она отвела свои темные глаза от моего лица:
— Я сделала так, чтобы за ней наблюдали — с того дня, как она приехала сюда.
«Интересно, не Миллс ли занимался слежкой?» — подумал я и сказал:
— Если женщина стреляет по мишеням, то из этого не следует то, что она убийца.
— Зачем тогда она прячется? Почему она не возвращается сюда? Это могло бы оградить ее от того, чем она занималась.