— Но вы не можете на нем настаивать. Вы не можете управлять мной!
— Вы так считаете? Вы представили — официально — доклад на рассмотрение. Подписали его. Так уж получилось, что в нашем распоряжении оказались все четыре копии, нераспечатанные. Дать повод говорить, что доклад не завершен, что его следует отозвать, поскольку в результате политических амбиций главы подкомитета в него вторглись и вносились изменения, — значит вызвать далеко не самую доброжелательную реакцию. Дать вам возможность отозвать доклад — значило бы также поставить под подозрение мою администрацию. Наши противники потребуют от нас замены, а это невозможно. Мы ежедневно имеем дело с массой внутренних и внешних сложностей, и я не могу допустить, чтобы вы скомпрометировали нашу деятельность только потому, что рухнули ваши политические амбиции. В любом случае мы должны оставаться вне подозрений.
— Именно так они и сказали бы... — тихо проговорил Тривейн, не в силах скрыть изумления.
— Что ж, признаюсь, что не испытываю угрызений совести, даже если приходится заимствовать чужую тактику, коль скоро она направлена на добро.
— А если я все же заявлю, что доклад не завершен?
— Даже оставив в стороне личные страдания, которым вы подвергнете себя и свою семью, — спокойно сказал Уильям Хилл, уставясь на Тривейна, — кто вам поверит? Вы уже подвергли сомнению наше доверие к вам, послав вчера утром сюда ваш доклад. Хотите подставить себя еще раз? А может, будет и третий — если группа политиков выдвинет вас на пост губернатора? И четвертый — есть ведь и другие организации, другие назначения. Где же остановится наш уступчивый председатель? И вообще, сколько существует вариантов доклада?
— Меня мало волнуют мнения других. Я с самого начала говорил, что мне нечего терять и нечего выигрывать.
— Кроме вашей репутации стоящего, эффективного руководителя, — напомнил президент. — А без этого вы не сможете жить, мистер Тривейн. Да и никто не сможет с вашими способностями. Лишить вас этого — значит изолировать вас от общества равных. Вам перестанут доверять. Не думаю, что вам придется по душе подобное существование. Все мы в чем-то нуждаемся, чего-то хотим. Едва ли кто из нас так уж самодостаточен.
Встретившись глазами с президентом, Эндрю понял всю глубинную правду его слов.
— Значит, вы так и поступите? Дадите докладу ход?
— Именно!
— Но почему?
— Потому что я должен заниматься делами в порядке их поступления. А если проще, то мне необходима «Дженис индастриз».
— О нет! Нет. Этого не может быть. Ведь вы же знаете, что представляет собой эта компания.