Астадиан растянул тонкие бескровные губы в хищной улыбке и зааплодировал медленно, пафосно.
— Браво, браво, Сен-Жермен! Воистину, сегодня счастливый день для всех нас! Приветствую тебя, белый король!
Он подошел очень близко к нам. От его вида моя кожа покрылась мурашками, и похолодели руки.
— Я полагаю, ты согласен на мои условия? — вкрадчиво спросил Астадиан.
— Как видишь, я здесь, — ответил ему Сен-Жермен.
— Ценю твой великодушный поступок, совершенный ради друзей. Они и не надеялись на твой приезд. Зато я искренне верил в тебя. А что за странное сопровождение? — Астадиан полоснул меня взглядом, как хирургическим скальпелем. Скривился и отмахнулся: — Впрочем, какая разница! Таскайте за собой кого хотите! Меня интересует не это… — Астадиан раздул и без того широкие ноздри, принюхиваясь: — Ты ведь принес его? Я чувствую — он с тобой…Покажи мне медальон!
Сен-Жермен спокойно смотрел в его глаза, ставшие теперь кляксой с кошачьим зрачком.
— Хочешь убедиться, не подсунул ли я подделку, прежде чем убить меня?
От циничной ухмылки Астадиана меня затошнило.
— Ты всегда был мудрым и проницательным королем, Сен-Жермен. Но я еще ничего не решил. Я в одном шаге от того, к чему стремился всю свою жизнь. До тебя ли мне сейчас? — Он протянул руку и рявкнул, полыхнув черными глазами-ямами: — Показывай!
От его вида и вопля кровь застыла в моих жилах, а Сен-Жермен даже не шевельнулся.
— Я хочу видеть тех, ради кого пришел сюда. Давай соблюдать условия, выдвинутые тобою же.
Астадиан не ответил, только чуть обернувшись назад, поднял вверх ладонь. Этот сигнал всколыхнул отряд цвергов, некоторые из них вышли из строя, и под предводительством двух эрфов направились к дальним хижинам. Я, затаив дыхание, следила за ними. Вскоре из первого домика вывели Лорейн и Элен. Из второго — Ильмарэ. Из третьего — Ренарда и… Арделла. Я резко выдохнула, чувствуя, как подпрыгнуло сердце и понеслось вскачь. Пленников подвели и остановили напротив нас по ту сторону костра. Арделл не сводил с меня горящих глаз, скорбная полуулыбка тронула его губы, а во взгляде читались сразу несколько чувств — любовь, отчаяние, горечь, боль.
— Ты не прочтешь заклинания сам, Астадиан, — сказал Сен-Жермен. — Это шифр, из которого ты не извлечешь ни слова. Только эльфийские правители, чьи предки создали ключ, могут прочесть это.
Астадиан захохотал, оставаясь при этом предельно напряженным.
— Уж не хочешь ли ты помочь мне? — Его смех оборвался, и глаза вспыхнули безграничной яростью. — Не делай из меня дурака, Сен-Жермен, я прекрасно знаю, что силы будут на стороне тех, кто их вызвал. Да, мне не прочесть заклинание, но… ведь я не мог не подготовиться к этому великому дню. — Он с улыбкой обернулся к пленникам, и Ильмарэ вдруг бесстрашно подошла к нему.