— А Ильмарэ?
Арделл усмехнулся.
— Ты заметила, насколько сильно понравилась ей?
— Думаю, она с радостью стерла бы меня в порошок, — поделилась я своими выводами и поежилась, вспомнив колючий взгляд и неприязнь надменной королевы.
Арделл кивнул:
— Ты права, будь ее воля, она бы так и сделала. Ильмарэ — наш консерватор. Она крайне категорична и является противницей любых тесных контактов с людьми. А присутствие человека в нашем обществе она воспринимает, как личное оскорбление. Бедный Филипп тоже натерпелся от нее.
— Фашизм в чистейшем виде, — обидевшись за весь людской род, сказала я.
— Такова Ильмарэ, ничего не поделать. По счастью, она редко покидает свою Амазонию.
— Там ей и место, — буркнула я, устраиваясь на плече Арделла.
— Расскажи о своем отце, — попросил Арделл. — Какой он?
— Похож на ураган, — задумчиво ответила я, глядя на бесконечные виноградники, проносящиеся за окном. — Весельчак и балагур, его обожают студенты. Иногда он ведет себя, как мальчишка. Искрометный, порой беспечный, совсем не похож на настоящего профессора.
— Значит, он профессор?
— Да, — ответила я, с трудом сдерживая зевоту. — Летом работает на раскопках, в остальное время преподает.
— Закрой глаза, — посоветовал Арделл и погладил мои волосы.
— Я не хочу спать. И совсем не устала…
…Арделл легко коснулся моей щеки, и я услышала его тихий голос:
— Эмма, мы приехали.
— Что? — Я резко открыла глаза и увидела знакомые мне станичные улицы в так неожиданно наступивших сумерках. — Я, что, уснула?!
— И, надеюсь, хоть немного отдохнула, — улыбнулся мне Арделл. — Кажется, наш водитель заблудился, объясни ему, куда ехать.
— Следующий поворот направо в гору, доедем до конца и упремся в лагерь, — сказала я по-русски водителю и добавила по-французски: — Эта дорога ведет в прошлое, как говорит мой папа.
Встреча с отцом и радовала и тревожила меня одновременно. Я все еще не знала, как объяснить ему мое появление на раскопках и не предсталяла, какой будет его реакция, ведь я даже не позвонила, чтобы сообщить о своем неожиданном приезде.
В лагере царило шумное оживление, работа на сегодня была закончена, и все готовились к ужину. У душа выстроилась очередь, студенты в одних шортах и с полотенцами через плечо спорили, кто пойдет первым, и выясняли, кто дольше моется. На огороженном участке, как всегда, сохла куча промытых глиняных черепков. Если повезет, из этих фрагментов можно будет склеить целую амфору или тарелку. Здесь ничего не изменилось. Пока Арделл заинтересованно разглядывал находки, я огляделась по сторонам и тут же заметила папу. Он шел со стороны моря к своему домику и по пути бросил на меня беглый рассеянный взгляд. Папа сделал еще пару шагов и только потом остановился, вытаращив глаза. В следующую секунду его вопли услышала вся Тамань: