— Госпожа Верес?
У пыльной остановки, скрестив руки и сдвинув брови, стоял Влад. Конечно, я и не ждала от него радостных воплей и крепких объятий, но этот хмурый неприступный вид расстроил меня. Глядя на него сейчас, я почти признала свое поражение и все же робко улыбнулась:
— Здравствуйте, Влад. Я…
— Пойдем, — перебил он меня. — Здесь не место для объяснений.
Влад кивнул мне, приглашая идти следом, и широкими шагами направился к зданию с гирляндой светодиодных шнуров над входом. Как оказалось, это было кафе. В небольшом прокуренном зале тускло горели желтые лампочки, стены украшали головы лося и медведя и их же растянутые шкуры. За деревянной стойкой скучала, подперев щеку рукой, девушка-азиатка. Проходя мимо нее, Влад заказал кофе и булочки, и повел меня к дальнему столику. Мы оба молчали, пока не принесли заказ. Затем, сделав глоток горячего кофе, я неуверенно начала:
— Влад…
— Сначала поешь, — перебил меня он, на что я с радостью согласилась — сейчас я уже и не помнила, когда ела в последний раз.
Влад следил за мной с пугающим равнодушием и, как только я доела булочку, спросил:
— Итак, мне хотелось бы знать цель твоего приезда. Ты нашла медальон или вспомнила, где оставила его?
Именно эти вопросы я и ожидала услышать.
— Ни то, ни другое, — вяло ответила я, и, посмотрев ему в глаза, решительно заявила: — Я знаю, кто вы.
Влад удивленно вскинул брови.
— Неужели?! И кто?
— Вы — брат моей мамы. И мой дядя.
Влад смерил меня ледяным взглядом и также холодно произнес:
— Если бы я имел намерения поддерживать родственные связи, я бы сообщил тебе об этом при нашей первой встрече. Да, Лада была моей сестрой, но это не значит, что ты можешь называть меня дядей.
Я прерывисто вдохнула. Мне стало горько оттого, что этот симпатичный, уверенный в себе мужчина, брат моей мамы, так упорно возводил стену между нами. Он вел себя так, словно я собственными руками убила его сестру и свою мать! От отчаяния я готова была расплакаться и, едва сдерживаясь, сказала звенящим от волнения голосом:
— Послушайте, Влад, я не знаю, что там произошло у вас с моим отцом, но это еще не повод отталкивать меня. Вы второй и последний родной мне человек, и я не готова отказываться от вас.
Влад невесело усмехнулся и, красноречиво взглянув на дорогие часы, проронил:
— У нас разные желания, Эмма.
— Возможно, вам это не нужно, и мой приезд кажется вам странными, но я ничем не заслужила ваше презрение и этот холодный взгляд, — горячо продолжила я. — Сейчас я гоню от себя обиду и не слушаю свою гордость, только потому, что вы нужны мне. Вы добрый и хороший человек, я уверена в этом, так неужели вы не сделаете хотя бы один шаг мне навстречу? Знаете, я очень рада, что вы вломились в мою квартиру и перевернули все вверх дном. Вы вовремя появились в моей жизни, и, я думаю, это неспроста. Мне нужна ваша помощь. Я не справлюсь одна. Мне некуда идти. Вспомните о своей сестре, думаю, ей было бы больно оттого, что вы оттолкнули ее дочь, когда больше всего были нужны ей. Ради нее, пожалуйста, позвольте мне остаться у вас. Когда я придумаю, как жить дальше, я обязательно уеду, и, если вы захотите, больше никогда не побеспокою вас и ничем не напомню о себе. Но сейчас вы единственный, к кому я могу обратиться. Пожалуйста, помогите.