Раненый отпрянул, истекая кровью, а его товарищи злобно заревели и выбросили вперед мечи, и монах отбил оба удара одним движением и бросился вперед, и Злоба, хотя и пробыла в склепе больше ста пятидесяти лет, оказалась острой, как будто ее только что наточили, ее острие пронзило кольчугу, обнажило ребра и распороло легкое, и еще до того, как мужчина осознал, что ранен, брат Фердинанд махнул клинком в сторону, выколов третьему человеку глаза, и кровь окрасила переулок, после чего все трое отступили, но черный монах не оставил им не единого шанса скрыться.
Ослепленный мужчина споткнулся о кучу навоза и упал навзничь, его товарищ в отчаянии махал клинком, но Злоба разрубила английский меч пополам, и монах резким движением завернутого в шелк клинка перерезал мужчине глотку, кровь брызнула на его лицо.
Она такая теплая, подумал он, и Господь простит меня. В темноте пронзительно крикнула птица, и пламя взметнулось над бургом.
Он убил всех троих лучников, а потом вытер шелковой тканью клинок. Он подумывал произнести короткую молитву о людях, которых только что убил, но потом решил, что не хочет делить небеса с такими животными. Вместо этого он поцеловал Злобу, потом обыскал тела и нашел несколько монет, кусок сыра, четыре тетивы для лука и нож.
Каркассон горел и наполнял зимнюю ночь дымом.
А черный монах отправился на север. Он шел домой, в башню.
Он нес Злобу и судьбу христианского мира.
И растворился в темноте.
Они пришли в башню через четыре дня после разграбления Каркассона.
Их было шестнадцать, все одеты в добротную шерсть тонкой работы и верхом на хороших лошадях. Пятнадцать из них носили кольчуги и привязанные к поясу мечи, а один всадник был священником, на его руке сидел сокол в клобуке.
Сильный ветер дул через перевал, взъерошивая соколу перья, шумя в соснах и сдувая дым из маленьких домов в деревне, что лежала у подножия башни. Было холодно.
В этой части Франции редко шел снег, но священник, взглянув из-под капюшона своей сутаны, подумал, что видит в воздухе хлопья снега.
Около башни находились разрушенные стены, свидетельство того, что когда-то здесь была крепость, но всё, что осталось от старого замка - это лишь башня и низкое покрытое соломой здание, где, вероятно, жили слуги.
Куры рылись в пыли, коза на привязи уставилась на лошадей, а кошка не обратила на прибывших никакого внимания.
То, что когда-то было прекрасной небольшой крепостью, охраняющей дорогу в горы, теперь превратилось в ферму, хотя священник отметил, что башня все еще в хорошем состоянии, и маленькая деревушка в долине у подножия старой крепости выглядит достаточно процветающей.