С этими тревожными мыслями я прошел в спальню. До тех пор, пока я не осмотрел все эти шкафы и тумбы, я не представлял, сколько у Хелен было дорогой одежды. Чалмерс велел мне избавиться от всех ее вещей, но, глядя на эти дюжины платьев, кофт, туфель, три ящика нижнего белья и ящик мелких украшений, я понял, что без посторонней помощи мне здесь не обойтись. Я решил позвонить Джине.
Мне повезло: она была дома и сказала, что собирается ужинать.
— Ты не можешь приехать прямо сейчас? — Я назвал ей адрес. — Тут есть для тебя работенка. Возьми такси. Когда мы закончим, я отвезу тебя поужинать.
Она согласилась.
Повесив трубку, я заметил на стене, рядом с аппаратом, нацарапанный карандашом номер. Он был едва виден, и я смог его разобрать, только включив настольную лампу. Это был римский номер.
Мне показалось, что Хелен не стала бы записывать его на стене, если бы он не был для нее важен и не требовался довольно часто. Сделав над собой усилие, я снял трубку и набрал номер, тут же пожалев об этом порыве. Судя по всему, это мог быть номер X, и я не хотел, чтобы он раньше времени начал подозревать, что я его ищу. Я уже хотел положить трубку, когда услышал щелчок на линии. Моя барабанная перепонка едва не лопнула от голоса, который прорычал в трубку на итальянском:
— Что вам нужно?
Это был самый грубый, развязный голос, который мне когда-либо приходилось слышать по телефону.
Я отодвинул трубку от уха и прислушался. Можно было уловить легкие звуки музыки: какой-то голосистый тенор пел «Е lucevan le stelle», может быть, по радио.
Мужчина, который снял трубку, прокричал:
— Алло? Кто это?
У него был неестественно громкий голос.
Я постучал по микрофону телефонной трубки, чтобы привлечь внимание.
Потом послышался женский голос:
— Кто это, Карло? Что ты так кричишь? — Она говорила с сильным американским акцентом.
— Никто не отвечает, — ответил он по-английски и бросил трубку.
Я стоял, смотря в окно. Карло… и эта американка. У Хелен в Риме было много друзей. Карло мог оказаться просто ее приятелем, но телефонный номер на стене меня озадачивал. Конечно, он мог сказать Хелен свой номер по телефону, и она, за неимением рядом блокнота, записала его на стене, но мне почему-то в это не верилось.
Я записал номер на листке бумаги и положил листок себе в карман. В это время раздался звонок у входной двери.
Я впустил Джину в квартиру.
— Прежде чем мы поговорим, — сказал я, — посмотри на все эти вещи. Чалмерс хочет, чтобы я их продал, а деньги отдал благотворителям. Но здесь что-то многовато работы. Товара хватит на целый магазин.