— Как насчет того, чтобы ты стала моей матерью-исповедницей, Джина? — спросил я, садясь напротив нее. — У меня на сердце много того, чем я хотел бы с кем-то поделиться.
— Если я что-то могу сделать…
Ее прервал звонок у входной двери. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга.
— Ну, кто бы это мог быть? — произнес я, поднимаясь на ноги.
— Может, это швейцар решил узнать, что здесь происходит, — сказала Джина.
— Да, может быть.
Я вышел из комнаты в прихожую. Когда я подошел к двери, раздался еще один звонок.
Я открыл дверь.
В коридоре стоял лейтенант Карлотти. За ним был другой детектив.
— Добрый вечер, — проговорил Карлотти. — Можно войти?
Увидев его, я впервые почувствовал, что ощущает преступник, когда за ним вдруг приходит полиция. Сердце мое, казалось, на несколько мгновений остановилось, а затем начало так колотиться, что мне стало трудно дышать.
На пороге гостиной появилась Джина.
— Добрый вечер, лейтенант, — сказала она. Ее мягкий голос подействовал на меня успокаивающе.
Карлотти повернулся к ней. Я посторонился.
— Входите, лейтенант.
Карлотти шагнул вперед.
— Сержант Анони, — представил он своего напарника, который прошел за ним в прихожую.
Я направился в гостиную. К этому моменту я немного пришел в себя.
— Как неожиданно, лейтенант, — сказал я. — Вы знали, что я здесь?
— Я проезжал мимо, увидел, что в окнах горит свет, и очень удивился. Все сложилось удачно. Мне надо с вами поговорить.
Анони, невысокий, плотного телосложения, стоял, прислонившись к стене у двери. Казалось, он не испытывает никакого интереса к происходящему.
— Что ж, садитесь, — произнес я, кивнув Карлотти на кресло. — Мы только что немного выпили. Присоединитесь к нам?
— Нет, спасибо.
Он обошел комнату, держа руки в карманах. Подойдя к окну, он выглянул наружу, потом повернулся, подошел к тому месту, где я стоял, и сел рядом со мной. Я тоже сел. Джина устроилась на подлокотнике кресла.
— Я так понимаю, что вы сегодня утром забрали у лейтенанта Гранди кинокамеру синьорины Чалмерс? — спросил Карлотти.
Удивленный, я ответил:
— Да, совершенно верно. Гранди сказал, что она вам больше не нужна.
— Я так думал, но продолжал о ней размышлять. — Карлотти достал пачку сигарет и закурил, прекрасно зная, что сперва надо было предложить сигарету мне и Джине. — Я чувствую, что немного поспешил избавиться от камеры. Вы не возражаете против того, чтобы ее вернуть?
— Нет, конечно. Я привезу ее вам завтра утром. Идет?
— Здесь ее нет?
— Она у меня дома.
— А не будет неудобным, если мы ее заберем сегодня вечером?
— Что ж, пожалуйста. — Я закурил сигарету и наполнил свой стакан. Мне надо было выпить. — Отчего такой внезапный интерес к камере, лейтенант?