В пользу первой версии, утверждающей, что каждый человек гениален от рождения, говорит, например, тот факт, что восьмимесячный младенец бессознательно выполняет фантастически сложные вычисления, которые позволяют ему понять, где в потоке речи кончается одно слово и начинается другое. И вскоре младенец начинает говорить. А ведь взрослому человеку на то, чтобы выучить чужой язык, нужны, как минимум, месяцы напряженного труда.
Не секрет, что дети обучаются гораздо лучше взрослых, но эти сверхспособности к освоению нового с возрастом пропадают. Исследования показали, что у новорожденных детей и младенцев активны те части мозга, которые «спят» у взрослых. Именно благодаря их активности у ребенка вырабатывается «автоматическое» поведение. Например, четырехлетнему ребенку гипотетически понадобится всего несколько часов, чтобы освоить вождение автомобиля, а у взрослого на это уйдет, в зависимости от возраста, от нескольких дней до нескольких месяцев.
Высший отдел головного мозга, отвечающий за разумное поведение, «включается» только через несколько месяцев после рождения и постепенно набирает силу, достигая максимума в возрасте около полутора лет, когда дети начинают говорить. У больных аутизмом либо вовсе не происходит подобного переключения, либо оно выполняется только частично, и потому проявления удивительных способностей «младенческого» мозга поражают нас во взрослых людях.
Обычно у аутистов плохо работает левое полушарие, отвечающее как раз за логику и разумное поведение, а правое, руководящее интуицией и эмоциями, развито сверх меры. В известных случаях излечения аутистов, их левое полушарие со временем брало верх, и все сверхспособности напрочь утрачивались.
Давайте все-таки уйдем от крайностей и поговорим о тех, кто, являясь вполне ориентирующимися в нашем мире людьми, все-таки считаются гениями, умело совмещая уникальные способности с нормальным развитием мозга. (Впрочем, известный итальянский психиатр Чезаре Ломброзо считал гениальность одной из форм помешательства).
Известно, что главные «враги» творчества — боязнь неудачи и высокая самокритичность. Именно эти черты не позволяют многим людям, обладающим незаурядными способностями, пуститься по волнам творчества. И потому уже с древности многие философы проводили параллель между гениальностью и повреждением рассудка. Родоначальник философии Аристотель замечал, что, по его наблюдениям, под воздействием приливов крови к голове многие люди «делаются поэтами, пророками или прорицателями», и приводил в качестве примера то, что «Марк Сиракузский писал довольно хорошие стихи, пока был маньяком, но, выздоровев, совершено утратил эту способность». В другой своей работе Аристотель снова возвращается к интересующей его теме, говоря о том, что многие прославившиеся политики, поэты и художники «были частью меланхолики и помешанные, частью — мизантропы, как Беллерофонт. Даже и в настоящее время мы видим то же самое в Сократе, Эмпедокле, Платоне и других, — и всего сильнее в поэтах. Люди с холодной, изобильной кровью бывают робки и ограниченны, а люди с горячей кровью — подвижны, остроумны и болтливы».