Покачав головой, Рейчел поставила тарелку и сухо произнесла:
— Перестаньте ходить вокруг да около. И перестаньте запугивать меня рассказами о том, что вы можете сделать, чтобы отобрать у меня Итана. Он, как и я, гражданин Соединенных Штатов.
— Может, вы все-таки позволите мне закончить? — Немного подождав, он добавил: — Я тут подумал…
— На меня это должно произвести впечатление?
Кариму захотелось рассмеяться. Рейчел Доннелли запрещает себе малейшее проявление слабости, но он заметил, как дрожит ее рука. Она интересная женщина. Сильная и ранимая одновременно. Страстная и нежная. Видно, что она искренне любит своего малыша и будет отстаивать свои материнские права.
Интересно, какая она в постели? Лучше ему положить конец подобным мыслям, пока он не попытался это выяснить.
— Мы оба взрослые люди, — спокойно произнес он. — И мы оба хотим, чтобы мальчик ни в чем не нуждался.
— Вы хотели сказать — Итан.
— Да. Мы хотим для него лучшего, поэтому нам не следует быть врагами.
— И что вы подразумеваете под «лучшим», ваше высочество?
— Пожалуйста, зовите меня Карим.
Что за игру он затеял?
Рейчел поднесла к губам чашку с кофе, чтобы спрятать свое смущение. Это новый подход, но она не поверила ему ни на секунду. Возможно, во время полета он заново обдумал ситуацию и пришел к выводу, что будет проще с ней сотрудничать, чем враждовать. Или же это наглая ложь, поскольку совершенно очевидно, что они не могут желать для Итана одного и того же. Она хочет, чтобы ее малыш рос, окруженный любовью и заботой. Он хочет воспитывать его как принца. Нетрудно догадаться, к чему это может привести.
— Я рада, что для нас обоих важно благополучие Итана, — вежливо сказала она. — Но…
— Почему мой брат ушел от вас?
Его вопрос застал ее врасплох.
— Мне бы не хотелось об этом говорить.
— Почему? Я думаю, вам есть что сказать о человеке, который спал с вами, сделал вам ребенка, а затем бросил вас обоих.
— Это в прошлом. И…
— Неужели он не позаботился хотя бы о вашем материальном благополучии?
Рейчел поставила чашку.
— Я вам признательна за участие, ваше высочество, но, как я уже сказала, все это в прошлом.
— А я говорю о том, что моего брата должно было волновать будущее мальчика. Он ведь не дал вам ни цента, правда?
Рейчел уставилась на его лицо, которое было напряжено от гнева. Она поняла, что он злится на Рами, а не на нее, и ей вдруг стало стыдно за свою ложь. Разве это не глупо?
— Он хотя бы предупредил вас, что уходит?
Она покачала головой:
— Нет.
По крайней мере, это было правдой.
— Но он любил вас, — произнес Карим после долгой паузы.