Малькольм перевел взгляд на пустой бокал.
— Еще? — спросил Джером.
Малькольм не сделал попытки отказаться, и Джером до краев налил ему очередной бокал.
— Я хочу, чтобы ты прочел мою книгу, — сказал Джером. Теперь он сидел на полу у кресла Малькольма и легко обнимал мальчика за ногу. — Я хочу этого, потому что, мне кажется, у тебя нет предрассудков ни по какому поводу. Твои глаза широко распахнуты.
Джером потянул Малькольма за штанину.
— Послушай, Малькольм, — он внезапно сказал. — Я не голубой, ничего подобного, поэтому не вздрагивай, когда я тебя трогаю. Ты меня заводишь, потому что в тебе есть такой… жизненный дух, что-то вроде этого. Я никогда в жизни не говорил таких банальностей. Черт, как ты меня заводишь.
— Понятно, — промолвил Малькольм и уставился на руку Джерома, которая разместилась на его ноге.
— Так ты будешь со мной дружить? — спросил Джером Малькольма.
— Конечно, Джером, — вскрикнул Малькольм, словно его разбудили от сна.
— Спасибо тебе, Малькольм.
Они сидели рядом; наверху опять заиграла музыка.
— У нас будет чудесная дружба, — низко проговорил Джером. Его губы прижались к штанине Малькольма. — Но ты должен отказаться от мистера Кокса и Жерар Жерара. Они тебе совсем не подходят. Они не верят в то, во что веришь ты и верю я…
— А во что же мы верим? — спросил Малькольм, и сделал движение, чтобы встать.
— Посиди тихо, — Джером с силой положил руку мальчику на колено. — Просто посиди так, пожалуйста.
Джером запрокинул голову, допивая вино в бокале.
— Во что мы верим, Малькольм? Какой славный, славный вопрос. Я ужасно рад, что ты сказал мы. Я долго буду его помнить. Очень долго, Малькольм. Я буду вспоминать этот вопрос, Малькольм: во что же МЫ верим. Ты, Мальк, возвращаешь меня к чему-то такому…
— Но понимаете, я не знаю, что…
— Не надо, Мальк, не говори ни слова.
— Джером, — голос Малькольма задрожал и затих.
— Не говори ничего! — приказал Джером. Взгляд его полузакрытых глаз смягчился. — Не говори.
В эту минуту бокал выпал из рук Малькольма и, не издав ни единого звука, мальчик обморочно вывалился из своего кресла и упал головой вперед на колени Джерома.
— Господи Боже мой, — вымолвил Джером, открывая глаза.
Малькольм проснулся в узкой кровати, не похожей на его обычное ложе с канапе. Он обнаружил, что с одной стороны у него стена, а с другой — храпящий чернокожий мужчина.
Малькольм подумал, что ни разу после вероятной смерти отца не видел мужчину такой выдающейся внешности.
Все еще в полусне мальчик спросил: «Вы случайно не королевских кровей, сэр?» Это была риторическая фигура, скорее отголоски мадам Жерар, чем вопрос, с которым мальчик собирался обратиться к соседу по кровати. Однако чернокожий мужчина нахмурился и перестал храпеть.