— Я всё ещё на Исстваане III? Я тоже умер? Гарро убил меня или я остался один, остался Цербером?
— Цербером?
— Боевое имя, которое я себе взял, — Локен в замешательстве встряхнул головой.
— Страж преисподней, — сказал Торгаддон. — Думаю, что оно вполне подойдёт.
— Я думал, что ты это знаешь.
— Я знаю лишь то, что знаешь ты. А твоя память… скажем так, расколота.
К Локену пришло понимание.
— Так значит ты часть моего воображения? Воспоминание, всплывшее в повреждённом разуме?
— Возможно. Такие чистосердечные люди, как ты, любят терзать себя.
— Терзать?
Торгаддон кивнул и склонился вперёд. Локен ощутил гнилую кровь брата, удушливую пыль расколотых домов, химическую вонь взрывчатки и запах горелого метала. Он задохнулся, вспоминая, как очнулся под тысячами тонн обломков и поразился, осознав, что он ещё жив.
— Зачем ещё ты бы стал думать обо мне? — спросил Торгаддон, заглядывая ему прямо в душу. — Ты позволил мне умереть. Ты видел, как Аксиманд отрубил мне голову, и не остановил его. Он убил твоего ближайшего боевого брата, а ты не выследил его за это и не убил. Как ты можешь называть себя моим другом, пока жив этот вероломный ублюдок?
Локен тяжело поднялся и подошёл к краю водопада, глядя на падающую с сорокаметровой высоты воду. Падение могло бы и не убить, но скалы, выглядящие, словно острые клыки всплывшего левиафана, точно переломают кости. Сколько он будет лежать прежде, чем его найдут? Достаточно долго, чтобы истечь кровью? Достаточно долго, чтобы умереть?
— Я хотел выследить их всех. Я хотел убить их всех до единого, — наконец, заговорил он. — Но… я не мог покинуть Исстваан. Меня окружали мертвецы. Я остался один на мире смерти.
— И мертвецы восстали…
— Я… я потерял счёт времени, — продолжал Локен, словно не слыша Торгаддона. — Я был так поглощён желанием убивать, что забыл, кого я должен убить.
— А затем пришёл Гарро и вернул тебя.
Локен кивнул.
— Он убедил меня, что у меня ещё есть долг, но я не создан для такого боя. Я не могу сражаться в тенях, Тарик. Если мы победим магистра войны, то должны сделать это открыто. Все должны увидеть его поражение и узнать о нём.
Торгаддон поднялся и поправил одежду. Нитка всё ещё свисала с рукава.
— Ты сказал «если» мы победим. Ты думаешь, что это невозможно?
— Тарик, ты был Лунным Волком, — сказал Локен, проведя рукой по лицу, и почувствовал, как его переполняет страшная усталость. — Как и я, ты знаешь, что он самый опасный человек в галактике. Есть причина, по которой магистром войны сделали Гора, а не кого-то другого. Он лучший в своём деле, а дело его — убивать врагов.