Морин Дьюлани Рэгленд уже ждала свою дочь. Ее худое лицо раскраснелось от волнения.
— Тимбер, ты ни за что не угадаешь, что стоит в твоей комнате. Я никогда в жизни не видела столько красивых вещей! А Тумер сказал, что все они твои. — Она обняла дочь. — Дорогая, никто еще не был так добр к нам. После того как Вулф умер, я думала, что нас отправят в работный дом. А вместо этого мы живем себе припеваючи, у тебя появились платья, которые достойны королевы, и…
— Мама, ты начинаешь стареть! — смеясь, сказала Тимбер. — Успокойся. Ты забыла, что сказки доктор? Тебе нельзя волноваться! Подумаешь, — девушка неопределенно махнула рукой, — мистер Фортсон прислал охапку старья. Возможно, он чувствует себя виноватым перед нами — перед папой, которого работа загнала в могилу, перед тобой, которая потеряла здесь здоровье. Он знает, что, отдавая нам этот участок, он навсегда получает бесплатную рабочую силу. А что касается старой одежды миссис Фортсон, то ее место в мусорном ящике…
Однако, увидев то, что лежало в ее комнате, Тимбер оторопела.
— Милостивый Боже! Неужели это все мне?
Морин кивнула. Взгляд ее внезапно стал серьезным. Тимбер с восхищением трогала роскошный меховой воротник, красовавшийся на восхитительном твидовом костюме.
— Дорогая… Я не знаю, как тебя спросить, но я должна это сделать. Ты ведь моя единственная дочь и все такое… И я знаю, как к нам относятся там, на Холме. Тимбер, дорогая, может быть, мистер Фортсон… я хочу сказать, был ли он когда-нибудь…
Плотно прижимая к себе мех, Тимбер закрыла глаза.
— Протягивал ли он ко мне руки? Ты это хочешь сказать, мама? — Она покачала головой. — Нет, мама, никогда…
В глубине души Тимбер понимала, что это не совсем так. Между ней и Фортсоном пробежала какая-то электрическая искра. Но что бы ни началось тогда, этого уже не остановить. Может быть, она поступила неправильно, но обратного пути нет. Выбор сделан. И пусть пока никто ничего от нее не требует, но придет время, и Джеймс Фортсон предъявит свой «счет»…
— Вот, мама, надень, — гоня от себя тягостные мысли, сказала Тимбер. — Ты когда-нибудь мерила такую прелесть?
Морин погладила наброшенную ей на плечи темную накидку, посмотрела на себя в зеркало и попыталась взбить волосы.