Однако эти действия Риги и Вильнюса противоречили политике магистра Ливонского ордена Генриха Галена, который на собрании сословий в начале 1556 г. добился запрещения деятельности коадъютора Кристофа Мекленбургского и избрания вместо него коадъютором вильяндского комтура Фюрстенберга, что соответственно не было воспринято архиепископом Вильгельмом. Ни та, ни другая сторона не желали пойти навстречу друг другу, и в середине того же года магистр Генрих Гален заключил под стражу не только отстраненного им от должности Кристофа Мекленбургского, но и его защитника – рижского архиепископа Вильгельма.
Переговоры между Литвой и Ливонским орденом по примирению позиций ни к чему не привели, вследствие чего Великое княжество литовское, вдохновляемое братьями Радзивиллами, при поддержке короля Сигизмунда II Августа начало готовиться к войне и концентрировать свои войска на границе с Ливонией. И хотя в мае 1557 г. умер магистр ордена Генрих Гален, его преемник и сторонник сближения Ливонии с Россией Вильгельм Фюрстенберг тоже стал готовить войско к отпору агрессии Польско-Литовского государства, поддержанной Прусским герцогством.
Но войны не произошло, а стороны при посредничестве германского императора Фердинанда I пришли к примирению в Пасвалисе (Посволе), в результате которого были освобождены архиепископ Вильгельм и его коадъютор Кристоф Мекленбургский, причем архиепископ отказался от перехода в лютеранскую веру. Польша и Литва обеспечили по этому договору беспрепятственный транзит своих купцов и торговлю в пределах Ливонии. Еще одним из пунктов договора было создание военного союза против России, правда, с отсрочкой его действия до окончания перемирия с ней Польско-Литовского государства.
Магистр Фюрстенберг, несмотря на заключение военного союза с королем Сигизмундом II Августом, пытался сделать все возможное, чтобы избежать войны с царем Иваном IV, поэтому «прислал ко государю бити челом маистръ Ливонскои послов Фалентина да Мелхера да писаря Гануса, чтобы им дани царя и великого князя не дати, которую на себѣ положил бискупъ Юрьевскои своеи области по гривне со всякого человека. И царь и государь велѣл им околничему Олексѣю Федоровичю да диаку Ивану Михаилову велѣл у них посолства выслушат и им отказати, что он по прежним перемирным грамотам и по их челобитью дань свою на нихъ положил. И на том на Москвѣ Иван Бокастръ да Володимер с товарыщи крестъ целовали, а сам маистръ да арцыбискупъ и бискуп Юрьевскии пред Наугородцких намѣстников послом Келарем Терпигоревым крестъ целовали, что имъ потому государская дань сыскав за старые залоги, что не платили сколко лѣт. И вперед беспереводно платити с Юрьевскои области по гривне Немецкои со всякого человека, опричь церьковных людеи; а срокъ был в третеи год исправитися того перемириа, и во всем правити имъ было по перемирным грамотам. И маистръ и арцыбискуп и бискуп Юрьевскои царю и государю того не исправили всего, на чем крестъ целовали. И государю положа упование на бога своего самому искати на маистре и на всеи Ливонскои земли, да послом у себя быти не велѣл и отпустил их бездѣлно с Москвы» [42, 254].