Не было необходимости раздувать религиозную рознь и у последнего представителя московского дома Рюриковичей, богобоязненного царя Федора I. В период его правления усилиями шурина царя и фактического правителя государства Бориса Годунова было завершено завоевание Сибирского ханства, где русскими колонистами для закрепления за Россией этих земель были построены города Тобольск, Тюмень, Березов, Пелым. Для обороны своих южных границ в царствование Федора Ивановича были построены Ливны, Кромы, Воронеж, Оскол, Белгород, Валуйки и возрожден Курск, опустевший со времен татаро-монгольского нашествия; а на севере для развития морской торговли с Англией и Голландией возведен город Архангела Михаила (Архангельск). Укреплялись и западные границы России, несмотря на перемирие с Польско-Литовской республикой, или, как чаще называют ее в российской историографии, Речью Посполитой.
Еще в конце своей жизни король Стефан Баторий предложил взошедшему на московский трон царю Федору заключить вечный мир на условиях передачи Речи Посполитой Пскова, Новгорода, возврата Смоленска и Северской земли, а также возврата пленных литовцев и поляков без всякого выкупа, а пленных московитов за выкуп в размере 120 тысяч золотых. Естественно, такие предложения были отвергнуты царем Федором, а вот всех пленных литовцев и поляков Борис Годунов от имени царя отпустил без всякого выкупа, оставив решение участи пленных московитов за королем. Сделав как бы первый шаг к созданию дружеских отношений, Россия рассчитывала на аналогичный ответ.
Столь неравноценные предложения о мире со стороны Польско-Литовской республики были, скорее всего, подогреты слухами о предполагаемом нападении войск султана Оттоманской Порты Мурада III на Россию. Слухи, вполне возможно, были инспирированы самим королем Стефаном Баторием для нагнетания большего страха: ведь в случае войны Турции с Россией король мог тоже начать военные действия против московского царя. Однако это не только не напугало московское правительство, старательно укреплявшее свои границы и армию, но и позволило боярам достойно ответить возглавлявшему республиканское посольство Льву Сапеге, что «Москва теперь не старая, и на Москве молодых таких много, что хотят биться и мирное постановление разорвать; да что прибыли, что с обеих сторон кровь христианская разливаться станет» [74, 365]. Тем не менее результаты посольства в Москву позволили Льву Сапеге по возвращении сказать о царе Федоре: «Напрасно говорят, что у этого государя мало рассудка: я убедился, что он вовсе лишен его» [6, 9].