Проворонили его бандиты. Он махнул через ограду между участками (ограда невысокая, ни напряжения, ни собак, ни вышек с охраной) и окопался в малине. В местной громадине, похоже, не жили. Не сезон пока. Сильно неухоженная. Когда-то возведенная на совесть, с манерами, но нынче фундамент зарастал бурьяном, стены — мхом. Сад производил впечатление дикого. Но уйти через парадные ворота не удалось. Попробуй запрыгнуть на такую махину. Он опять сиганул через забор — на параллельный участок… и понесся быстрее обезглавленного петуха — от гигантского волкодава, идеального устройства для изгнания с огородов мелких бесов! Вот кто лаял параллельно со Снежком! Трепеща от ужаса, он влетел на ограду (кошмарные челюсти впились в подошву, но он выдернул ногу) и свалился к очередным соседям. Здрасте… Их участок выходил в переулок. Он прокрался по периметру — мимо кирпичных подсобок, мимо мраморного бассейна, заваленного какими-то мешками. К дому не пошел — отдохнуть еще успеет. Повертел ушами и помчался в дальний закоулок двора. Лес уже под боком…
Сгибаясь от усталости, он продрался через старый ивняк, вылез на поляну и свалился без сил. Тучи проплывали плотными рядами. Ветер разгулялся. Он лежал, раскинув руки, оставив на потом неотложные дела, и равнодушно смотрел на небо. Стрельба в поселке давно прекратилась — какой резон молотить в белый свет? Тоже, поди, прыгают через заборы и гадают, в какую сторону податься. Невдалеке проехала машина — пальнула выхлопом. Остановилась ли? «А Светка где?» — лениво проползла занятная мысль. А правильно ли он делает, что вот так лежит и откровенно бьет баклуши? Не пора ли прорываться к своим? Он закрыл глаза.
А когда открыл, половину неба загородила свинцовая туча — без прорех и щербатостей. Посыпалась белая колючая труха. Он с трудом взгромоздился на ноги и побрел по грязной земле, усеянной гнилыми листьями и трухлявым валежником. Он брел куда-то на север.
Состояние, похожее на беспамятство. Последняя связная мысль — а где же Светка, драть ее кожаным ремнем? — зажалась в уголочке мозга и почти не настаивала. Стоит ли удивляться, что опасность он успешно проморгал? Повозился в кустах, выбрался на продавленный большак и уперся в какого-то длинного лося при коротком автомате. Лось спокойно стоял, расставив ноги, и саркастически улыбался. «Машина тут недавно проехала, — вяло подумал Максимов. — Явно не с колхозниками…»
— Привет, — сказал сохатый. Передернул затвор.
— Привет, — сказал Максимов, потихоньку приходя в себя. Чего ж он делает-то? Прыжками на тот свет?