У порога остановилась и долго-долго косилась на меня через плечо — совсем как Лайза-покойница перед тем, как ее то ли дерево, то ли Боди…
Поговорили, значит. Эх, пророк из меня…
Парни за ней бегать стали, за Менорой моей. Не по возрасту вроде им, лопухам тощим, зеленым — да и Меноре-то рановато, ежели по обычаю. Так увиваться для порядку не запрещено, поскольку за недобрый Поступок с девкой Переплет таким эхом громыхнет, что после некому каяться будет — вот они скромным табуном и шастают.
Разок застал их всем скопом на полянке одной потаенной — Менора у меня лисичка, ей места ведомы — нет, гляжу, ничего срамного или еще какого! Сидят кружком, а доча моя руками машет и что-то им втолковывает.
Я по лесу тихо хожу, меня парням не учуять… зато доча встрепенулась и глазами по кустам, по кустам…
Вышел я.
— Что, — говорю, — Люди Знака, добра вам всем полную пазуху, дома работы не нашлось? А то перегреетесь, сок внутри забродит да в голову и треснет не ко времени…
Сидят, помалкивают. А на меня смотрят — словно я им каждому по мешку куньих шкурок задаром отвалил. Мне аж неловко стало.
— Папа Его тоже видел, — это Менора моя вовремя влезла, вся в отца девка… — Правда, папа?
Я уже уйти хотел, а кивнул — ну так, не подумав, кивнул…
Тут они вообще на меня вылупились — ровно чудо какое узрели. Чувствую, краснею я, а при моей роже краснеть не положено. Ушел. Но смекнул, о чем Менора парням рассказывала. Ладно, пусть, слова Переплет не колеблют, а в случае чего — Он все на себя брал, и Менорин Поступок пускай заодно несет.
Вот брякнул, не подумав, и стыдно стало, словно вновь Он рядом стоит и головой качает…
На другой день, сам не знаю с чего, снова на охоту засобирался. Опять же умом понимаю, что не положено, и еще недели две-три не будет положено…
А, думаю, пойду — авось, сойдет!
И точно — сошло. Да не просто сошло, а очень даже сошло! Домой добычу еле донес, пот со лба утер и немедля в город нацелился — шкуры продавать. Деньжата как раз к концу подходили.
Правда, на промысел не в сезон сбегать — это одно, а вот товар в город не в сезон вывезти, Страничника своего не спросясь ни капельки — это совсем другое дело. Тут Поступок поболе будет. По лесу-то я один хожу, сам себе и Знак, и Слово; а в городе, на людях, Фразы длинные, немерянные…
Встрянет Ах поперек — что с ним станется?!
Да и шкурки-то так себе были. Зверь в межсезонье линючий, за такой мех много не дадут… Кстати, может потому и нет ни охоты, ни торговлишки особой в это время — а вовсе не потому, что так в Книге записано?
Косились мне в спину, нехорошо косились, когда я телегу со двора выводил — хоть и в рань несусветную собрался, чтоб глаза не мозолить… И все равно ни от глаз, ни от языков людских не ушел.