…А пистолет-то, пистолет! И чего его разбойник бросил — пальнул бы в черта этого… Только его, наверное, обычные пули не берут — серебро нужно. Или кол осиновый. А пистолеты колами не стреляют…
— Дядя Арсен, можно посмотреть?
— Что? А… ладно. Только осторожно. Сейчас я патроны выну, тогда смотри.
Ну конечно, как мне, так без патронов…
— Арсен, что вы делаете?! Не давайте ему эту гадость! Виталик, не смей! Это не игрушка.
— Мам, он же не заряжен… Я только посмотрю — и отдам.
— Прекрати немедленно! Арсен, спрячьте его.
— Ну что вы, Нина? Я уже обойму вытащил, и ствол пустой. Пусть ребенок посмотрит…
— Верно, Нинок… (спасибо, папа!) Я сам в его возрасте… — и ничего, как видишь.
— Ну, хорошо… Только не нажимай ничего! Посмотри и сразу отдай дяде Арсену, — сдается мама.
Ох, и тяжелый же… А когда стреляет, небось, еще и отдача ого-го какая!
— Дядя Арсен, это что за марка?
— Не знаю. Я никогда такого не видел. Похоже на «люгер» или «кольт», но…
— Так «кольт» — это ж револьвер!
— Нет, Талька, пистолеты «кольт» тоже бывают. Но — другие.
Так, запомним… А я думал, «кольты» — это только те, что у ковбоев… Ох и тугой же у него курок! Не нажимается…
— И не старайся. Я его на предохранитель поставил.
— А как он…
— Виталик, перестань сейчас же! А вы, Арсен, прежде чем давать мальчику оружие…
Похоже, отберут… Ну и ладно, вот только разок прицелюсь из него вон в того дяденьку на повороте… Ой! Это же гаишник!…
Гаишник свистит и машет нам своей полосатой палочкой. Пистолет уже у дяди Арсена, и он поспешно прячет оружие, пока папа послушно тормозит.
Гаишник подходит к нам, скрипя сапогами, и небрежно отдает честь. На сапогах у него бренчат погнутые шпоры. Мотоцикл он ими пришпоривает, что ли?… Лицо у гаишника толстое, красное, фуражка съехала на затылок, а глаза какие-то стеклянные, неживые, да еще и один — карий, а другой — и вовсе зеленый…
— Старший сержант Кобец, — он снова козыряет, чуть покачнувшись. — Ну-ка, из чего это ваш мальчик в меня целился?… Давайте, давайте, выкладывайте… — от него пахнет, как от дяди-разбойника, и дышит он мне прямо в лицо. Мысли путаются…
Сам собой у меня в руке оказывается мой водяной пистолет. Он тоже большой и черный; гаишник неожиданно резко и больно бьет меня по руке, на лету перехватывая игрушку. Тонкая струйка воды брызгает ему в физиономию. Жаль, что не настоящий — была бы дырка в голове!
— Что вы делаете?! Это же игрушка. За что вы ребенка?!
Это папа. Голос у папы звенящий и страшный, и кажется, что он сейчас выскочит из машины и разорвет гаишника на куски. Ударенная рука болит, и я еле сдерживаюсь, чтобы не заплакать…