Контролер говорил короткими фразами, точно разделял свои мысли на отдельные, строго отмеренные дозы. От этого в моей голове царила легкая сумятица, и порою приходилось достраивать логические связи между отрезками его слов.
— Не убивай их, — тихо попросил я. Хотя и не верил ни единому слову могущественной твари.
— Я ждал лишь тебя, — бесстрастно сказал мутант. — Хочу говорить. Потом уйду.
— Хорошо, — кивнул я. — Чего ты хочешь?
— Обмен, — ответил он. — Нужна вещь. Ты можешь найти. Тебе тоже нужно знать. Другое. Я скажу.
— У меня ничего нет, — возразил я. — Хотя я не отказался бы от денег. Целой кучи баксов. Чтобы жить дальше.
Кажется, я тоже начал говорить как он, отрывистыми фразами. Ну, на что не пойдешь ради взаимопонимания!
— Деньги будут, — сказал контролер. — Все будет. Найди мне вещь.
— Что это? И где? — Я едва не махнул рукой.
Точно беседовал сейчас с Комбатом или Анкой в собственной избушке, развалившись на диване. А не привалившись к бетонному остову радиоактивной трубы от смертельной усталости и вдобавок под мертвенным взглядом мутанта. Такого, который не боится в Зоне ровным счетом никого.
— Там, куда идешь. Трубка. Есть отверстия. Сколько?
Он слепо повел головой, точно приглядываясь к чему-то, что видел лишь он.
— Не знаю. Не вижу. Ты отыщешь. Принесешь.
Час от часу не легче. Если эта штуковина, о которой шипит контролер, и вправду на «Звероферме № 3», так туда нужно еще добраться. И не многовато ли уже для меня всяких труб?
— Должен дойти. У тебя есть Защитник.
Я тупо смотрел на мутанта, не в силах переварить очередную галиматью. Как-то это все выглядит фальшиво, точно в плохом научно-фантастическом романс: пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю…
— Я знаю это. Ты не поймешь. Просто принеси. Трубка. Отверстия. Цвет сухой травы. Твердой.
Ага, соломы, значит. А о каком Защитнике он только что говорил? Об Анке, что ли?
— Не человек. Защитник. Поможет. Защитит.
Похоже, у контролера понемногу кончался гуманистический завод. Он уже говорил отдельными, отрывочными словами. Видать, нелегко ментальным монстрам дается наш великий и могучий. А по-украински, интересно, они шпрехают?
— Ты обещал сказать. Про другое, — напомнил я.
Удивительная все-таки штука — человеческая натура. Только что холодным потом покрывался при виде Смерти. А когда старушка обещала отсрочку, враз другой коленкор. Фу-ты, ну-ты — откуда только взялись этот расслабон, эта развязность!
— За тобой идет снорк. Берегись.
— Что он хочет? — спросил я, чувствуя, как из легких выходит весь воздух. Но вовсе не кратчайшим путем, как можно подумать, а в переносном смысле. Тем не менее горло сдавило изрядно, так что я чуть не поперхнулся, Аника-воин.