Ветер окреп, набух влажной свежестью – предвестницей дождя. Донесся топот приближающейся к дворцам колесницы. Дико заржали небесные кони, грохоча над двором копытами, и, прежде чем хлынул ливень, Принц успел заскочить в дверь. В подъезде явно чего-то не хватало, какой-то необходимой детали. Не хватало ее, впрочем, на всех высоких лестницах театров и музеев города.
Спасаясь от дождя, ветер ворвался в дом и отряхивался теперь у окон, как мокрая собака. Мама ловила на балконе ангелов. Они взмывали с плечиков к потолку, взмахивая белыми рубашечными крыльями. Принц захлопнул форточки, подтер на полу лужицы собаки-ветра.
– Почему поздно? Что-то случилось? – спросила Мама.
– Я устал… Извини, лягу…
– А ужин?
– Не хочу. Был в Черемушках… Тяжелый объект, Мама… Очень.
Принц закрыл комнатную дверь.
Он и вправду почти тотчас уснул под какофонию неба, слабый от горя и счастья. Видел сны – обрывки, лоскуты, мгновения скомканных снов. Мчался, пятилетний, к реке, а навстречу бежал Белоконь, срывая прутом пушистые головки одуванчиков. Этим прутом он сшиб дворцовые башни, им же Галина Родионовна его и наказала. Снился огненный бисер на паутине, вывешенной в лопухах у сарая. Звучал глуховатый голос: «…найдет волшебную раковину. Тогда никакие злые силы не помешают ему снять заклятье…» Голос был торжественный, плавный – так читают сказки. Непонятно, чей голос, и шел ниоткуда. Легкие загорелые ножки ступали по песку, стройные ножки с маленькими ступнями… «Раковина поет, – сказала Русалочка. – Я звала тебя. Знала, что ты придешь…» Мама кивала с фотографии смеющимся лицом: «Пойдем на праздник, мой мальчик. Там ждет тебя фокусник. Он покажет сегодня самый чудесный фокус – его волшебная пирамидка взорвет в небе веркиверк… Ты видел когда-нибудь веркиверк? Это очень красиво…»
Мама. Любимая, бесценная…
…которая его обманула.
«Пандус, – подумал Принц сквозь сон. – Вот чего не хватает в нашем подъезде. И на лестницах города».
…Его ладонь была крупнее босого следа девочки, похожего на отпечаток чуть закругленного ножа. Бабушка срезала им крапиву в палисаднике старого дома… и кто-то, чья-то злая рука, не бабушкина, всадила нож в маленький след. Колдунья! Она не взяла нежный голос Русалочки. Проклятая ведьма повредила ей ножки.
Принц проснулся. Подошел к тихому окну. Отгремела громовая колесница, порушив небесные дворцы. Тускло лоснились напротив углы безголовых домов.
* * *
Русалочка тоже не спала и тоже стояла у окна, облокотившись о подоконник левой рукой. Правая упиралась на поперечину костыля. Тело могло стоять, а передвигаться ему было тяжело. Нижняя часть ног волоклась, подтягиваясь на костылях: выброс костылей вперед, подтяжка ступней – шаг, второй выброс… и так далее. Русалочка ползала, как раковинный моллюск. Но у него нога сильная, мускулистая, главный орган движения, у нее же ноги ниже коленей – хилые и малочувствительные.