Я чувствую, как от лица отхлынула кровь.
— Да. Он очень близкий друг отца.
— И твой. — Интересно, что она ему наговорила.
— Австрийский двор маленький, — осторожно говорю я. — Мы все друг друга знаем. Кроме того, мы с ним были знакомы еще детьми.
Он пытливо смотрит на меня, а я надеюсь, что ложь не написана у меня на лице. Потом он протягивает руку и щиплет мне зад.
— Пышечка моя. — Он щиплет снова. — Сладенькая и невинная, как голубка. Если бы мои министры понимали, в чем их счастье, — громко произносит он, — то все бы ехали за женами в Австрию. — Интересно, первую жену он тоже так унижал? — Готова? — победно вопрошает он.
Мы уже возле зала заседаний Госсовета. Это правда. Граф Адам фон Нейпперг прибыл. Не с огромным войском, способным сокрушить Наполеона, но он здесь, как и обещал. Я стою перед дверью и смотрю вверх, чтобы не капали слезы, затем утвердительно киваю. Он открывает дверь, и ко мне летит комок шерсти.
— Зиги! — кричу я. Мой спаниель вне себя от счастья, он вытанцовывает у моих ног, опрокидывается на спину, демонстрируя свой живот, и лаем просится на руки. Я сгребаю его обеими руками и крепко прижимаю к груди. — Зиги. — Я вдыхаю его запах. Лаванда. Так пахнут одеяла у нас дома.
— Ваше величество, — произносит знакомый голос.
Я смотрю в дальнюю часть синего с красным зала, откуда он донесся. Рядом с камином стоит он, одетый во все черное, от начищенных сапог до мундира с золотым кантом. И шелковая повязка у него на глазу тоже черная.
— Граф Нейпперг. — Мое первое желание — броситься к нему, прижаться к его груди щекой в знак благодарности. Но я сдерживаю дыхание и усилием воли заставляю себя медленно направиться в его сторону. — Благодарю, что приехали во Францию, — говорю я, — и привезли Зиги. — Наполеон кашляет, и я понимаю, что он стоит рядом со мной. — Это… это император.
Адам кланяется по всем правилам придворного этикета, а Наполеон царственно кивает.
— Добро пожаловать в Фонтенбло. И спасибо, что привезли моей жене этот подарок.
Я точно знаю, что сейчас думает Адам. Зиги — никакой не подарок. Он принадлежал мне задолго до знакомства с Наполеоном, и его появление в Фонтенбло вовсе не сюрприз; это должно было случиться четыре месяца назад.
— Я проделал это путешествие с удовольствием, — отвечает Адам. — Ее величество в Австрии очень любят, и эта поездка — самое малое из того, что можно сделать ради ее удовольствия.
Наполеон криво улыбается и тянется погладить Зиги, но тут мой спаниель издает низкое, сердитое рычание.
— Зиги! — восклицаю я, а он поднимает лай. — Зиги,