Спасая себя, спасаешь других
Фото: Фёдор ЕВГЕНЬЕВ
Поэзия - это такая субстанция, в которой можно укрыться от всего, даже от себя, когда не по себе. Восприятие поэзии как спасения роднит авторов, представленных в данной подборке.
Елена Луканкина – это апологет чистого искусства. Она великолепно знает, что поэзия – субстанция возвышенная, и никогда не нарушает эту внутреннюю заповедь. В своём творчестве она движется от частного к общему, выстраивая из деталей мозаику лирической биографии героини. Накал её эмоций искренен до предела, но при этом по-женски изящен. Ей свойственна та особая деликатность в любовных стихах, которая создаёт тайну отношений и заставляет читателя коррелировать её со своим опытом.
Сергей Чупаленков в моём понимании – это своеобразный тихий рыцарь искусства, совершенно не обременённый тщеславием, но всю жизнь стремящийся не выпасть из череды
лирических мгновений, скрепляющих его бытования, на каком бы временном расстоянии друг от друга они ни находились. Он очень разборчив в художественных средствах, обладает, на мой взгляд, безупречным поэтическим слухом. Его тексты выдают человека не только тонкого, но и просвещённого, человека, предпочитающего напряжённый поиск сиюминутному блеску.
Вадим Гутник, врач по профессии, по призванию несомненный поэт. Меня привлекают в его творчестве нота своеобразного духовного здоровья, изрядная порция солнца и природное утончённое остроумие. Он превосходный поэтический стилист. Его грусть не фатальна, а светла, его монолог о себе неприхотлив, но многослоен по смыслу. Эти три поэта не только спасаются внутри поэзии сами, но и дают свой рецепт спасения для других. А уж следовать ему или нет – дело читателя.
Максим ЗАМШЕВ
Елена ЛУКАНКИНА
Чужое в зеркале
* * *
Эта ночь незаметно закатится между строк,
перепутает буквы, порвёт за листком листок.
И тепличная Герда найдёт под сугробом Кая,
будет греть глинтвейном и вязаными руками.
А когда от свечи заклубится зловещий лик,
они бросятся прочь по обложкам тяжёлых книг.
Плечи выпрямит строгая Снежная Королева
и[?] заплачет от страха остаться одной, но первой,
разольётся ручьями к весенним его ногам.
Кай растает, а Герду вернёт голубым снегам.
На Земле и на Небе она не найдёт ответа –
почему всё мертво и не видно во тьме просвета?
Белокурая девочка встанет на тонкий край.
– Что ты сделал, беспечный мальчишка Кай?