Платон не заставил себя долго ждать: приехал тотчас после завтрака и с апельсинами, раздобытыми специально для больного.
— Ты что, с елки, что ли?.. — ворчливо встретил его Максим.
— А ты что расхворался? Негоже, Максим, негоже! Надо проходить мимо всякой дряни.
— Не приучен смолоду.
— Не спорь. Тебе спорить противопоказано.
— Ишь ты! И с тобой успели провести инструктаж в передней, Надеюсь, думать-то вы мне не запретите? Или тоже противопоказано?
— Думай о чем-нибудь веселеньком… Ну, как твои дела, друг мой?
— Обычная стенокардия, обычные приступы. Чуть что — Лиза ко мне со шприцем.
— Боли сильные?
— От уколов поеживаюсь, а приступы терпимые.
— Все шутишь.
— Ради положительных эмоций. Сам предлагаешь думать о веселеньком.
— Да, брат, негоже валяться, — говорил Платон, исподволь приглядываясь к Максиму. Тот заметно осунулся, отеки под глазами.
— Ты лучше расскажи, что там новенького в городе?
Платон улыбнулся. Этот вопрос — что в городе? — стал дежурным с той поры, как Максим ушел на пенсию.
Однако Платон охотно рассказал ему о новостях, чтобы отвлечь от той внутренней работы, которой, конечно же, был занят сейчас Максим. Не забыл и о строительных делах, похвалил Юрия за энергию, оперативность. Максим недовольно поморщился, едва речь зашла о сыне.
— Ты смотри, не перехвали моего наследника. Я тут на с е р д е ч н о м д о с у г е многое передумал о нашей молодежи. Не слишком ли мы, Платон, умиляемся, глядя, на нее? Само понятие «молодежь» нынче переместилось за тридцатилетний возраст. Отсюда и тепличные условия. Знаешь, к какому выводу я пришел: а не замедляется ли таким образом ввод свежих резервов в ходе наступления? Молодые-де еще народ незрелый, успеют из подручных в мастера. Но когда же им развернуться, показать себя, как не до сорока? В пятьдесят-то уже подводят предварительные итоги. Ты как считаешь, Платон?
— Время всех расставит по своим местам.
— Положим. Но я хочу при жизни видеть, как пойдут дела у сменщиков.
И Максим снова оживленно заговорил о том, как важно двигать молодых вперед, пока они чувствуют л о к т е в у ю связь с военным поколением, что прошло огонь и воду и медные трубы. Вот если бы в свое время не была утрачена эта связь между начдивами гражданской войны и будущими генералами войны Отечественной… Ну да, конечно, есть еще и з р и т е л ь н а я связь. Она нынче поименно восстановлена — от героев штурма Зимнего и до героев штурма Космоса. Но все-таки чувство локтя старших ничем не заменить для молодого человека.
— Пожалуйста, не увлекайся ты, Максим, — сказал Платон. — Мы еще с тобой порассуждаем и о времени и о себе, когда ты прочно станешь на ноги.