— К ней!
— Да. Моей…
— Твоей!
— …милой, нежной, доброй, Полли. Вот так!
— Я, конечно, лишена чувства юмора, но все это мне кажется очень забавным. — Глаза Стэфани в самом деле лучились каким-то бесноватым смехом. — Ты в самом деле оставил меня, чтобы провести ночь в объятиях мисс Бесколготочек?
— Нет. Я же сказал, что все было совершенно невинно, — бубнил Джон.
Стэфани всем корпусом повернулась к Патриции:
— Был он в ваших объятиях или нет?
— Разумеется…
— Разумеется!
— … какое-то время был. Но не в том смысле…
— В каком смысле?
— …в каком вы думаете.
Стэфани еще больше развеселилась, она уже смеялась во весь голос, глядя, то на Патрицию, то на Джона.
— Значит у него еще более рыбья кровь, чем я думала, чем я считала. В общем, мужчина, который способен удрать из дому, когда жена готова простить его и подарить ему законные наслаждения, способен сотворить любую глупость.
Фархшем с удивлением и негодованием смотрел на Стэфани, и его высокий, не соответствовавший его телосложению голос звучал жалко, с одним ему понятным негодованием:
— Простить меня?
— Да, простить!
— За что простить? Что я такого сделал? За что ты набросилась на меня?
— Набросилась?!
— Так оно и было!
— Я не набрасывалась, я всегда веду себя достойно, даже тогда, когда обида нестерпима.
— Тебя никто не обижал.
— Ты в этом уверен?!
— Ты просто выгнала меня из дома.
— Нет, не выгоняла.
— Вспомни.
— Я вовсе не хотела, чтобы ты ушел. Это было с твоей стороны отвратительно, эгоистично. Ты мог уйти к своей Бесколготочек, но мне уйти было не к кому — Эндрюс за городом.
— Эндрюс? — чуткое ухо адвоката насторожилось. — Кто такой Эндрюс? Новое осложнение.
Патриция сразу вся встрепенулась, наклонилась в сторону адвоката и стала радостно докладывать:
— Эндрюс — это воскресный муж миссис Фархшем, мистер Сэдверборг.
— Как вы сказали? — встрепенулась и Стэфани. — Мой — кто? Кто?
— Ваш воскресный муж.
— Как это — воскресный?
— А то, что мистер Эндрюс для вас, то Джонни для меня. Вы все отлично понимаете.
Адвокат попытался прояснить ситуацию, поспешив вставить свой вопрос:
— Но я-то не все понимаю. Что же такое мистер Эндрюс Блэкфорд для вас, миссис Фархшем, осмелюсь спросить?
— О, это джентльмен, — почти безразличным тоном ответила Стэфани, — с которым я говорю о вещах, выходящих за пределы умственных способностей моего мужа, человека на редкость ограниченного во многих вопросах, мягко говоря.
Поерзав на кресле, которое подозрительно заскрипело, а адвокат с испугом посмотрел в его сторону, Джонни Фархшем проговорил, почти с горечью:
— Это парень, который выдает себя за интеллигента, только потому, что отец его был издателем. Он крутится вокруг Стэфи и делает вид, что влюблен в нее — у нее ведь хороший повар.