— Ты знаешь, что это такое?
— Полагаю! Господин Сэдверборг, я переменила решение относительно завещания.
— Вот и хорошо, — Джулиус опять постарался скрыть промелькнувшую у него в глазах улыбку Джоконды.
Стэфани, естественно, ее заметила и не преминула поставить его на место:
— Я постараюсь забыть о вашей попытке отравить меня.
— Отравить?!
— Вы забыли о рецепте?
— Нет, благодарю вас.
— Сколько я должна вам за эту бесплодную консультацию?
— Тридцать шиллингов, четыре пенса, с вашего позволения, миссис Фархшем.
— Я никогда не ношу с собой денег…
— Все это знают, дорогая…
— Я же сказала тебе, Джонни, помолчи. Эндрюс, ты не одолжишь мне этот мизер?
— Разумеется, уважаемая…
— Нет, погодите, уважаемый Блэкфорд. Мистер Сэдверборг, будьте лучше нашим семейным поверенным в делах и пришлите счет в конце года.
— Разумеется, мадам.
Но Джон Фархшем не собирался замолчать, он как раз разговорился, к нему вернулось чувство юмора, и он не собирался его подавлять.
— Не забудьте, уважаемый господин поверенный, семейный поверенный, приложить к счету судебную повестку, иначе плакали ваши денежки.
— Я согласен, миссис Фархшем.
— А насчет повестки — это просто мера предосторожности, чтобы не уплатить по одному счету дважды.
— Превосходное правило, — тускло и как-то вяло согласился Сэдверборг.
Стэфани стала опять собранной, деловой, собираясь покинуть этот кабинет как всегда на коне, решила оставить последнее слово за собой:
— Вы здравомыслящий человек, мистер Сэдверборг, я в этом убедилась. А теперь мне пора на воздух: из-за всей этой семейной оргии здесь страшная духота. Идемте, Эндрюс.
— Я…
— Идемте, идемте. Свезите меня куда-нибудь за город позавтракать. Я знаю одно прелестное местечко у реки.
— Мы не к вам?
— Нет. До свидания, мистер Сэдверборг. До свидания, мисс Бесколготочек. Позаботьтесь о Джоне вместо меня, ангел-хранитель.
— Постараюсь.
— Его приятная внешность еще доставит вам много приятных ощущений — от нее у вас мурашки по спине побегут.
Стэфани встряхнула своими ухоженными волосами (ее короткая стрижка очень ее молодила) и с величайшим достоинством покинула кабинет адвоката.
С облегчением вздохнув, Джулиус Сэдверборг обратился к Эндрюсу Блэкфорду:
— Господин Блэкфорд, кстати, а вы по какому вопросу хотели посоветоваться со мной? Какое дело привело вас в мой скромный офис?
— Оно совершенно вылетело у меня из головы. Сегодня я уже ничего не могу решать, я уже больше ни на что не годен, к великому сожалению.
Он приосанился, и, ни с кем не попрощавшись, поспешил к закрытой за Стэфани двери.
Сэдверборг, чтобы разрядить обстановку неловкости, после того, как за Блэкфордом закрылась дверь, обратился по-дружески к Джону Фархшему: