— Могу ли я считать, что Джон Фархшем совершил подобную ошибку?
Фархшем задвигался на стуле — было непонятно, хочет он возразить или согласиться — адвокат опять решил обратиться к Патриции:
— Скажем так и лишь позднее, может даже слишком поздно, нашел в вас родственную душу?
— Минуточку, Джулиус!
— Слушаю?!
— Это звучит как-то слишком литературно, а может быть и глупо.
— Так, а что вы предлагаете?
Патриция ближе наклонилась к Фархшему и сказала, как ей казалось, задушевным голосом:
— Скажем лучше так — единомышленницу.
— Вот именно — единомышленницу. Благодарю вас.
— Вам понятно?
— Разумеется. Единомышленницу, с которой ему хорошо, уютно и удобно.
Фархшем встал и протянул руку Сэдверборгу, с большой признательностью пожимая ее, не переставал благодарить:
— Спасибо… друг. Сэдверборг, вы настоящий друг. Вы все поняли.
— Понял, понял.
— Подумайте за нас о нашем деле. Полли, дорогая, пойдем, не будем отнимать время у занятого человека. Идем, милая, мы все сказали. Ты же понимаешь, Джулиус очень занят, он нам поможет, он человек слова.
С этими словами Джон Фархшем пошел к двери, а Патриция Смат не двинулась с места.
Как только за Джоном Фархшемом закрылась дверь, Патриция встала и подошла к столу адвоката, наклонившись над ним, как бы подчеркивая интимность разговора, сказала:
— Уважаемый мистер Сэдверборг, вы поможете Джонни, правда, не откажете?
— В чем?
— Вы спасете его от этой ужасной женщины?
— Для чего?
— Для меня? Хорошо?
— Боюсь, что мне не справиться с ней, мисс Смат.
— Вы боитесь?
— Да, боюсь, что она справиться со мной.
— Вы боитесь поссориться с ней?
— Дело не в том, что я боюсь поссориться с богатой клиенткой, хотя это тоже аргумент.
— А что же тогда?
— А то, что ее воля парализует мою — это редкий дар. Она сильнее меня морально, возможно, даже физически, от нее исходит какая-то необыкновенная сила, силовое поле, и попав в него, очень трудно вырваться. Вы этого не ощущаете, мисс Смат?
— Нет. Ничего страшного.
— Но Джон Фархшем, Эндрюс Блэкфорд и многие до них были и есть ее жертвы. Я боюсь тоже стать ее жертвой. Простите за откровенность.
— Вы боитесь?
— Да.
— Не бойтесь ее, мистер Сэдверборг. У нее только один дар — делать деньги.
— Разве это малый дар?
— Это у них фамильное.
— Но с этим надо считаться.
— Согласна, деньги идут к деньгам.
— Если ими распоряжается умная голова.
— Когда муки полные закрома, то и свинья хозяйка.
— Свинья превратит все в грязь.
Патриция вздохнула и решила выложить свой главный козырь, видно, что она давно и хорошо готовилась к тому, чтобы бросить его на стол:
— Уважаемый мистер Сэдверборг, не бойтесь Стэфани Харпер Фархшем и еще как там ее. Я согласна, у нее много талантов, но я тоже имею свой маленький талант, который очень нужен Джонни, и она меня не парализует, как бы ни старалась: мы с ней двигаемся на разных уровнях и не можем наехать друг на друга.