— Пришел мой юрист, — услышав звонок, сказала Энн.
Она нажала кнопку, и через минуту Рандел уже был в дверях.
— Это мой брат Джоби Чапин. Джоби, это Ховард Рандел.
— Рад познакомиться, — сказал Ховард.
— Я готова, — сказала Энн. — Джоби, увидимся за завтраком, в любое время после десяти. Добрый вечер, братишка.
— Добрый вечер, Анна-банана. Добрый вечер, мистер Рандел.
— Рад был познакомиться, — сказал Ховард.
Они вышли, но Энн тут же вернулась.
— Я забыла дать тебе ключ. Держи.
— Ты сказала, что он учился в Гарварде, или я это угадал?
— Пока, второкурсник, — сказал Энн.
— Порселианец[45]? Или не совсем? — сказал Джоби.
— Ах ты, сукин сын, — беззлобно рассмеявшись, сказала Энн.
Глупо говорить, что жизнь человека кончена, когда душа его все еще откликается на новую жизнь, будь она в виде проросшего из земли дурмана или новой любви. В своих последних задушевных разговорах с Артуром Мак-Генри Джо то и дело сетовал на то, что жизнь его кончена. Артур, будучи человеком умным и искренним, на эти горестные жалобы не предлагал банальных утешений. Артур со своим другом всегда был, насколько возможно, правдив, так как давным-давно обнаружил, что пустые вежливые ответы Джо только раздражают и мгновенно кладут конец их беседе.
— Да, у тебя действительно было три нокаута, — сказал как-то раз Артур во время одной из их вечерних бесед в доме номер 10 на Северной Фредерик.
— Какие же три? — спросил Джо.
— Три явных нокаута. Перелом ноги, несчастья с Энн и выдвижение в кандидаты.
— Есть и еще один. Не нокаут, а скорее удар исподтишка.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что мне уже за пятьдесят.
— Слушай, это чушь собачья, — сказал Артур. — И тебе, и мне почти пятьдесят три, но я планирую прожить еще лет двадцать.
— Ну да?
— Да, я планирую прожить еще лет двадцать. Я застраховался на случай неожиданных происшествий и непредвиденных обстоятельств, но тем не менее рассчитываю прожить еще лет двадцать. По моим подсчетам, мы попадем на пятидесятый сбор нашего выпуска, а после этого поживем еще год-другой.
— Ты планируешь идти на сбор нашего выпуска?
— Да, черт побери, на наш пятидесятый. На другие не пойду, но если доживу, пойду на наш пятидесятый.
— До этого сбора еще очень далеко, и если я и пошлю чек его организационной комиссии, то не раньше 1953 года.
— Ну, если ты заговорил о чеках, — сказал Артур.
— Я — о чеках, а ты говоришь так, словно у тебя уже упакованы чемоданы и заказана гостиница, — сказал Джо.
— А ты говоришь так, словно мы должны радоваться, если протянем с тобой еще неделю, — сказал Артур.
— Так оно и есть, — сказал Джо.