- Если ты говоришь, что война окончилась, - ответил я, - то я уверен, что скоро поднимутся стены из щитов. Они бы тоже этого ожидали, если бы я мог бросить им вызов. Мне хотелось выгнать Хэстена из Честера, где он целых десять лет сидел в безопасности, но мой кузен Этельред, лорд Мерсии, постоянно отказывался одолжить мне необходимые для этого войска.
Я даже просил Эдуарда из Уэссекса, но и он сказал "нет", объясняя ответ тем, что Честер находится на территории Мерсии, а не Уэссекса, и распоряжается там Этельред, а Этельред ненавидит меня и скорее предпочтет присутствие датчан в Честере, нежели улучшение моей репутации. Теперь же, судя по всему, Кнут взял Хэстена под свою защиту, что делало захват Честера гораздо более трудной задачей.
- Милорд Утред не доверяет мне, - обратился Хэстен к Кнуту, - но я изменился, разве нет, господин?
- Ты изменился, - сказал Кнут, - потому что знаешь - предашь меня, и твои кости пойдут на корм моим псам.
- Значит, твои бедные псы останутся голодными, господин, - ответил Хэстен
Кнут прошел мимо него, сопровождая меня меня к основному столу на возвышении.
- Он полезен мне, - объяснил он присутствие Хэстена.
- Ты веришь ему?
- Я не верю никому, но его я запугал и доверяю исполнять мои требования.
- Почему бы тебе самому не удерживать Честер?
- И сколько воинов это потребует? Сто пятьдесят? Так пусть Хэстен их и кормит и избавит от расходов мою казну. Сейчас он мой пес. Я чешу ему живот, и он выполняет мои команды.
Тем не менее, он дал Хэстену место за главным столом, хотя и далеко от нас двоих. Зал было достаточно большим, чтобы вместить всех воинов Кнута и моих людей, а в дальнем конце, далеко от огня и рядом с главным входом, стояли два стола для калек и нищих.
- Они получают остатки, - пояснил Кнут.
Калеки и нищие хорошо поели, потому что Кнут в ту ночь задал нам пир. Были жареные лошадиные бедра, блюда из фасоли и лука, жирная форель и окунь, свежеиспеченный хлеб, большие порции кровяной колбасы, которую я так люблю. И все сопровождалось на удивлением хорошим элем. Кнут сам налил мне первый рог, потом угрюмо посмотрел туда, где мои люди смешались с его.
- Я редко использую этот дом, - сказал он, - слишком близко к вам, вонючие саксы.
- Может, мне стоит сжечь его для тебя? - предложил я.
- Потому что я сжег твой дом? Эта мысль, казалось, позабавила его. - Это месть за Морского Убийцу, - сказал он, ухмыляясь. Морской Убийца был его любимым кораблем, а я превратил его в обуглившиеся головешки.
- Ты ублюдок, - проговорил он, чокаясь своим рогом с моим, - так что случилось с другим твоим сыном? Он умер?