- Что ты будешь делать? - спросил я ее.
- Молиться, - ответила она, - и возьму твоих людей на службу, - она кивнула в сторону тех моих воинов, чья религия взяла верх над преданностью. - И буду вести себя тихо, не давая мужу причин уничтожить меня.
- Поедем со мной, - предложил я.
- И связать себя с изгоем и глупцом? - спросила она с горечью.
Я посмотрел в небо, покрытое пятнами дыма.
- Это твой муж послал людей, чтобы захватить семью Кнута Ранульфсона? - спросил я.
- Что он сделал? - изумилась она.
- Кто-то притворился мной и захватил его жену и детей.
Она нахмурилась.
- Откуда ты знаешь?
- Я только что вернулся из его дома.
- Я бы услышала, если бы Этельред учинил подобное, - сказала она. Среди придворных мужа у нее были свои шпионы, так же как и у него - среди ее окружения.
- Кто-то это сделал, - произнес я, - и то был не я.
- Другие датчане, - предположила Этельфлед.
Я вложил Вздох Змея обратно в ножны.
- Ты думаешь, что в Мерсии было так спокойно в последние десять лет, - сказал я, - потому что война окончена. Она не окончена. У Кнута Ранульфсона есть мечта, он хочет, чтобы она сбылась до того, как он состарится. Так что хорошенько присматривай за пограничными землями.
- Я этим уже и занимаюсь, - теперь ее голос звучал менее уверенно.
- Кто-то мутит воду, - заявил я. - Уверена, что это не Этельред?
- Он хочет атаковать Восточную Англию, - ответила она.
Настал мой черед удивиться.
- Чего он хочет?
- Напасть на Восточную Англию. Его новой женщине должны понравиться болота, - в ее голосе чувствовалась горечь.
Но нападение на Восточную Англию имело определенный смысл. Это было одно из потерянных королевств, отданных датчанам, и оно лежало рядом с Мерсией. Если Этельред смог бы захватить эти земли, то получил бы их трон и корону.
Он стал бы королем Этельредом, получил бы фирд Восточной Англии и ее танов и стал бы столь же могущественным, как его шурин, король Эдуард.
Но в нападении на Восточную Англию была одна проблема. Датчане к северу от Мерсии могли бы прийти на помощь. Это была бы уже не война между Мерсией и Восточной Англией, а война между Мерсией и всеми датчанами Британии, война, которая и Уэссекс вовлекла бы в сражение, опустошившее бы весь остров.
Если только не заставить датчан на севере сидеть тихо, а что могло бы лучше послужить этой цели, как не захват в заложники жены и детей Кнута, которыми он дорожил?
- Это наверняка Этельред, - произнес я.
Этельфлед покачала головой.
- Я бы это знала, коли так. И кроме того, он боится Кнута. Мы все его боимся, - она печально поглядела на горящие постройки. - Куда ты направишься?