– Газеты, газеты… есть, конечно.
– А «Биржевка»?
– Извиняйте, только третьего дня…
Я покачал головой, доставая деньги.
– Это меня не устроит. Как насчет копии из Сети?[40]
– Это всегда можно. Дарик! Опять там на непотребных женщин смотришь, шлемазл! Дарик, распечатай господину хорошему свежую «Биржевку»! Поспеши!
Евреи во всем своем суетном величии.
Я достал катеньку, положил ее на прилавок с газетами, потом начал неспешно, как карточный игрок, перебирать остальные.
– Быть может, кто-то в Самарканде знает, что происходит в столице? За разговор с таким человеком – и скупиться не стоит.
Конечно же, этот старый еврей знал. Недаром у него пантофелем надпись на стене – он и контрабандой приторговывает, поди, и денежки принимает и выдает – у евреев есть собственное ответвление хавалы, оно начиналось с горских евреев (татов) Кавказа, и называется потому хавале, и у горцев ушурма. Так что – знает старый черт, что происходит в далекой столице, знает. Знает и боится, вон, как глаза бегают…
Еврей протянул руку, я положил в нее только одну купюру. Он сглотнул…
– Какие-то шлемазлы собрались на власть покуситься, – сказал он, – да нехорошо сделали. Людей побили, да не покусились…
Я положил в ждущую ладонь еще одну купюру.
– Это я и на базаре услышать могу, там рассказчиков много…
Еврей снова оглянулся, не слышит ли кто. В лавке было тихо. Гонимый, отверженный – и потому создавший крайне опасные механизмы единения и подрыва общества народ. Все еще надеются восстановить Израиль и Иудею, откуда их прогнали римляне за восстания и террор. Народ скрытный, они, даже ссылаясь на Бога, в разговорах называют его «неназываемый».
– Ночью четвертого дня в городе убийства и перестрелки были. А утром они захватили окружной штаб и попытались поднять гвардию на мятеж. Были и те, кто поднялись. Потом с Кронштадта морская пехота пошла, в городе танки были.
– Танки…
– Дело говорю, танки! В Неву корабли вошли, все мосты днем развели. Морская пехота прямо у дворцов стала, на дорогах. Корабли в Неву вошли, с них моряки в город выгрузились. Потом, говорят – сама Регентша в город въехала. Этих в Зимний дворец доставили, они вроде на коленях прощения просили.
– Простила?
– Того не знаю, – развел руками еврей, – прошу простить.
Ну, то, что танков давно нет – бухарский еврей того может и не знать. А вот все остальное сильно похоже на истину.
– Дядя, «Биржевка» вот…
– Иди… иди!
Я поделился с евреем еще несколькими купюрами.
– Колбаска кошерная есть?
– Есть! – обрадовался еврей, что можно заработать на чем-то не таком страшном и опасном и избавиться от подозрительного посетителя. – Конскую изволите?