Судя по изумленному выражению лица Магнолии, такая возможность не приходила ей в голову.
— Если вы окажетесь в затруднении, — продолжал герцог, — Джарвис, мой лакей, всегда придет вам на помощь, да и я не останусь в стороне.
— Вы хотите сказать, что я могу отправиться в плавание на яхте без горничной?
— Разумеется, — ответил герцог. — На яхте совершенно ни к чему излишне наряжаться, ибо там, я надеюсь, никто не собирается приглашать нас на прием. Поэтому, если вы будете выглядеть немногим хуже, чем на балу при дворе, вас осудят только рыбы и я.
Наступило недолгое молчание, и через мгновение Магнолия ответила:
— Я знаю, вы… будете надо мной смеяться… сочтете это забавным… но мне раньше никогда не позволяли… одеваться самой.
— В таком случае вы откроете для себя много нового, — заметил герцог.
Итак, важная американская горничная, недовольно ворча, осталась на берегу, а герцог был уверен, хотя и держал свое мнение при себе, что Магнолия в восторге от собственной самостоятельности.
По утрам он слышал, как она одевается у себя в каюте, а потом выходит на палубу.
Она укладывала волосы точно так же, как в ночь после свадьбы, когда хотела сбежать, и, по мнению герцога, ей очень шла такая простая прическа.
Служба в армии научила герцога подмечать малейший беспорядок в одежде, и время от времени он видел, что платье Магнолии неправильно застегнуто на спине или ленты шляпки завязаны не так, как нужно, но помалкивал.
После двух дней плавания он готов был признать, что любой беспорядок в одежде Магнолии с лихвой компенсировали ее горящее от возбуждения лицо и сияющие глаза.
Зная привычки отца, герцог не был удивлен, обнаружив на «Вервольфе» — так называлась эта моторная яхта — все хитроумные приспособления и предметы роскоши, которые только можно уместить на судне таких размеров.
Яхта была великолепно обставлена, и в каждой каюте, как и ожидал герцог, стояли удобные двуспальные кровати.
Герцог предложил Магнолии занять каюту владельца, но она предпочла другую, расположенную по соседству. Эта каюта, оформленная в розовых тонах, больше соответствовала женской натуре; едва увидев ее, Магнолия воскликнула:
— Как она похожа на розу!
И тут же она с тревогой взглянула на герцога.
Он понял, что Магнолия вспомнила о тех тысячах роз, что посыпались с неба во время свадьбы, и теперь боится, что упоминание о них вновь приведет его в ярость.
Поэтому он поспешил ответить:
— Я сказал, что вы можете выбрать каюту по вашему вкусу, а эта, напоминающая вам цветок, будет служить отличным фоном для вашей красоты.