— И он принял её помощь?
Женщина едва заметно повела плечами и чуть усмехнулась.
— Почему бы и нет? В конце концов, других кандидатур всё равно видно не было, а Джейн клялась и божилась, что знает, как справиться с напастью.
— Джейн спасла графа, — догадалась Абель.
— Именно, — кивнула ведьма. — Ей удалось понять причину этой болезни и излечить её. Нам остаётся сейчас только гадать: правда ли девушка знала, что это была за напасть, или ей что-то открылось в процессе попыток? В любом случае, истина была несомненна, и она заключалась в том, что старый граф был жив и здоров. В качестве награды ей позволено было остаться в богатом доме — сначала в качестве гостьи, а затем в качестве фрейлины жены графского сына. А сын этот, которого, кстати, звали Дитрих… — Колдунья усмехнулась, — высокий, темноволосый, черноглазый, неистовый и яростный по своей сути — и эта суть была тщательно завёрнута в сладкую, податливую обёртку галантности и обходительности… Он был нетерпелив, порой резок, скор на суждения… и верен только одной женщине. Своей жене — доброй, улыбчивой, честной молодой женщине.
— И Джейн влюбилась в него? — Дыхание у Абель перехватило, а рот наполнился странным, чуть ли не горьким привкусом — видно, вестником надвигающейся трагедии. А то, что и эта сказка закончится трагически, молодая королева отчего-то не сомневалась.
Ведьма вновь усмехнулась — в глубине её глаз молодой королеве почудились озорные искорки.
— Да… или ей так казалось. Более того, девушке думалось, что сам Дитрих любит её! Видимо, несколько раз поймав на себе его задумчивый взгляд, брошенный за обеденным столом или в одном из коридоров. И, как и всё, что нам не принадлежит, да и не может принадлежать, молодой граф моментально овладел всеми мыслями юной колдуньи. Она думала о нём, мечтала, чуть ли не отслеживала его появление… Даже когда Джейн читала книгу — даже тогда на месте главного героя ей всегда представлялся именно этот юноша, и никто иной. Разумеется, этот образ преследовал её во снах… и она очень, очень ревновала Дитриха к его собственной жене.
Привкус горечи во рту усилился.
— Джейн казалось, что это она во всём виновата, что это она мешает им быть вместе.
Каждое слово ведьмы отдавался в ушах безжалостной печатью — как приговор.
— Жена графа выжила? — едва-едва слышно, облизав пересохшие губы, спросила Абель.
Женщина, закрыв глаза, покачала головой, словно бы сожалея.
— Нет. Упала на охоте и сломала себе шею.
Королева безучастно смотрела на пятна, появляющиеся на подоле платья, и не осознавала, что это её собственные слёзы.