– Я бы предпочел мыс Клинок и Золотую Гавань. В таком случае мы сможем запереть Срединное море.
– Получив земли на северных берегах, вы и так сможете его запереть. Но Кессар-Сворд, юг гринвельдского междуречья, станет ножом, вошедшим в плоть врага. Вам останется лишь надавить на рукоять, чтоб нанести северному королевству смертельную рану.
Термилон откинулся на высокую спинку кресла и покачал головой.
– Недаром даже мои люди тебя побаиваются, Фатис. Уж очень ты умен для раба.
Кергелен улыбнулся.
– В свое оправдание должен сказать, что я не обычный раб.
– Таких рабов либо лишают жизни, либо берегут как зеницу ока.
– Надеюсь, ваше высочество, я правильно догадываюсь, к какому выбору склоняетесь вы?
– Для того, Фатис, я и намерен сделать тебя своим рабом, чтобы мне было проще тебя оберегать.
– Тогда смею ли я попросить вас об одной милости?
– Проси что хочешь, друг мой. Но помни, что есть в нашем мире вещи невозможные.
– Мне ли не знать, – вздохнул евнух. – Я о Шатисе. Она четко исполнила приказ и встревожила спутников Леона ровно после того, как он вошел в императорский дворец. Иначе бы они не дали принцу совершить задуманное.
– Да-да… Кстати. Почему ты был уверен, что после разговора с Шатисой Леон непременно направится убивать моего отца?
– Я очень хорошо изучил его, ваше высочество. К тому же он не привык скрывать своего нрава. Его дальнейшие шаги можно просчитывать не на мгновения, а на недели вперед.
– Умен же ты, поганец! – в шутку погрозил пальцем Термилон.
– Благодарю, что есть, то есть. – Кергелен отвесил поклон. – И все же… Что теперь будет с Шатисой?
– А что она знает о нашем заговоре?
– Собственно, ничего, мой господин. Сейчас она так подавлена, что вряд ли в состоянии мыслить. Она любила Инару. Дружила с Никки. Питала чувства к Леону.
– Тем не менее, поуспокоившись, она может начать догадываться. Ее умелый язычок может оказаться слишком длинным. Она была наложницей Леона, так что я бы предпочел представить ее как соучастницу цареубийцы…
– Этого ответа я и боялся, ваше высочество, – помрачнел Фатис.
Тассирийский принц нахмурился.
– Но не побоялся перебить господина?
– Прошу меня великодушно простить. – Снова низкий поклон. – Но есть ли способ оставить ей жизнь?
– А твой изобретательный ум может найти такой способ?
– Надеюсь, ваше высочество. Сделайте ее моей женой. Тогда я смогу поручиться, что она будет молчать, даже если какие-то догадки и посетят ее прелестную головку.
Термилон прищурился и наклонил голову.
– Это какой-то хитрый расчет или ты руководствуешься странными и бесполезными чувствами?