— Ничего, — сказал Гомер. — Разок шлепнулся оземь.
Не оборачиваясь к ней, он продолжал:
— Знаешь, ма, ты, верно, самый замечательный человек на свете.
Он засмеялся чему-то, что увидел в окне.
— Агги снова завладел мячом. А мне уж не до игры. Зайду в телеграфную контору. Я обещал прийти на случай, если понадоблюсь.
Он пошел к двери и остановился.
— Да, — сказал он. — чуть было не забыл. Мистер Гроген — знаешь, наш ночной телеграфист — попробовал вчера один из бутербродов, которые ты прислала с Бесс. Он велел сказать тебе спасибо. Вот я и передаю тебе его благодарность.
Гомер ушел. Мать услышала, как он раза два тряхнул велосипед, проверяя, хорошо ли надуты шины, а потом обогнул дом и покатил к телеграфной конторе. Она взглянула на то место, где он только что сидел за столом, и явственно увидела Мэтью Маколея, который разглядывал ложку, точь-в-точь как ее разглядывал Гомер. Потом он поднял на нее глаза.
— Кэти, а Кэти! — позвал он.
— Что, Мэтью? — спросила Кэти.
— Кэти, — сказал Мэтью, — Маркус скоро пойдет за мной.
Наступило молчание.
— Знаю, — сказала Кэти и принялась за работу.
Глава 28
В ПУБЛИЧНОЙ БИБЛИОТЕКЕ
Два закадычных друга — Лайонель и Улисс — направились в публичную библиотеку. Издали они увидели, как из пресвитерианской церкви Итаки вышла похоронная процессия. Простой гроб внесли в старенькую похоронную машину. За гробом шла горсточка провожающих.
— Скорей, — сказал Лайонель. — Похороны! Кто-то умер.
Они побежали, держась за руки, и вскоре очутились в центре событий.
— Это гроб, — шепнул Лайонель. — Там внутри лежит мертвый. Интересно, кто он. Видишь, цветы. Покойникам дарят цветы. Видишь, плачут. Это его знакомые.
Лайонель обратился к человеку, который плакал не слишком прилежно — он сморкался и слегка прикладывал носовой платок к уголкам глаз.
— Кто умер? — спросил его Лайонель.
— Бедняга Джонни Мерриуэзер, маленький горбун, — сказал человек.
Лайонель сообщил Улиссу:
— Это бедняга Джонни Мерриуэзер, маленький горбун.
— Ему стукнуло семьдесят, — сказал человек.
— Ему стукнуло семьдесят, — сообщил Лайонель Улиссу.
— Лет тридцать торговал жареной кукурузой на углу Марипозы и Бродвея, — сказал человек.
— Лет тридцать торговал жареной кукурузой на углу…
Лайонель вдруг поперхнулся и уставился на собеседника.
— Как, это наш кукурузник? — закричал он.
— Да, — сказал человек, — Джонни Мерриуэзер… почил вечным сном.
— Я же знал его! — кричал Лайонель. — Сколько раз я покупал у него жареную кукурузу. Так это он умер?
— Да, — сказал человек, — угас как свеча. Умер во сне. Отправился к праотцам.