— Это мы с папой на рыбалке. Папа двух окуньков поймал, а я — щуренка. Во-от такого! А это мы все на озере в Мещёре. Целый месяц в палатках — представляете? А это папа — на водных лыжах. Он и меня хотел научить. Не успел…
Феликс замолчал. Лихарев перевернул несколько листов, надеясь отвлечь мальчика от грустных воспоминаний. Но отовсюду на него смотрели счастливые, смеющиеся лица отца, матери, сына…
— В следующее воскресенье, — осторожно начал майор, — мы всей секцией выезжаем на Клязьму. Поедешь с нами?
— Ладно, — вяло откликнулся Феликс. И вдруг заговорил быстро, горячо, взволнованно. — Дядя Юра, как погиб папа? Маму я не спрашиваю, ей и так нелегко. Но вы… вы были папиным другом, вместе учились. Расскажите! Я хочу знать все! Вы были с ним в тот день?
— Был, Феликс.
— И что? Неужели нельзя было как-то помочь? Лихарев поднялся, стал ходить по комнате.
— Сотни раз задавал я себе тот же вопрос. Веришь, я бы все отдал, чтобы в тот миг быть рядом, перехватить руку бандита… Прошло уже больше двух лет, а я все еще не могу осознать до конца… Мы с твоим отцом преследовали опасного преступника. Кирилл был сильней, выносливей меня. Он вырвался далеко вперед, настиг беглеца, заставил его поднять руки. И вдруг тот обхватил живот, скорчился, застонал. Кирилл наклонился к нему, чтобы узнать, что случилось, может быть оказать помощь. И в этот момент бандит снизу нанес удар ножом в грудь.
— Выходит, папа потерял бдительность? — спросил Феликс.
Юрий Глебович медленно покачал головой.
— Нет, Феликс, не совсем так. Кирилл знал, что преследуемый страдает язвой желудка, что у него случаются приступы. Бандит сыграл на сочувствии, на гуманности. И применил подлый, коварный прием… Твой отец, Феликс, был очень добрым человеком: даже смертельно раненный, он, стреляя по убегающему преступнику, целил ему в ноги.
— Того… расстреляли? — с трудом размыкая губы, спросил Феликс.
Майор заколебался: говорить или нет. Все же сказал:
— Пятнадцать лет. В колонии строгого режима.
Лихарев посмотрел на юношу: Феликс стоял, отвернувшись, из глаз катились слезы. Майор ласково обнял его за плечи.
— Ого! — удивился он, ощупывая мускулатуру паренька. — Чем ты их так накачал? Боксом занимаешься? Или борьбой?
— Самбо, — ответил Феликс.
— Заметно, — одобрил Лихарев. — Ну-ка, чему научился?
— Хотите, я вам один приемчик покажу? Спорим — на ногах не устоите.
— Что ж, давай. Стол уберем?
Они отодвинули стол к стене и встали друг против друга в боевую позицию. Феликс попытался захватить руку Лихарева своим приемом и тут же оказался на лопатках. Мгновенно вскочив, снова кинулся на майора и снова очутился на ковре. Опять поднялся и упрямо двинулся вперед. Юрий Глебович остановил его.