— Почему?
Его вопросы вызывали у нее неловкость, но она не могла придумать вескую причину не отвечать.
— Я — старшая из семи дочерей. Моя мать умерла в родах, когда на свет появилась Энн, самая младшая. Я обещала матери позаботиться о воспитании сестер и о том, чтобы они все вышли замуж за тех, кого сами выберут. Мои обязанности оставляли мне мало времени для чего-либо другого.
— А как же ваш отец? Разве он не занимался воспитанием дочерей?
— Мы не его наследницы, ваша светлость. Думаю, уж вы-то должны понимать разницу в важности между дочерью и сыном. И умножьте ее на семь.
Герцог сделал еще один шаг к ней.
— Расскажите, зачем вам понадобилось избавляться от невинности с незнакомым мужчиной.
Грейс резко вдохнула. Она не даст ему ее запугать. Она не жалела о том, что сделала, и не позволит ему посеять в ее душе сомнения в правильности ее решения.
— Чтобы спасти самую младшую сестру от брака с совершенно ужасным человеком, я согласилась занять ее место. И я знала, что он не захочет брать меня в жены, как только узнает, что я… я не девственница.
— И вы позволили мне решить для вас эту небольшую проблему?
Грейс потупилась.
— Да.
— И что же, ваш план сработал?
— Да, — прошептала Грейс, не в силах смотреть ему в лицо.
— И каковы ваши дальнейшие намерения?
— Намерения?
— Да. — Герцог сделал еще один шаг к ней. — Что вы намереваетесь делать? Вернуться в деревню и там прожить всю оставшуюся жизнь в уединении?
— Нет.
Грейс не могла сказать ему, что отец выгнал ее из дома, что теперь она зависит от милости шести сестер, которых вырастила.
— Окунуться в вихрь лондонской светской жизни и искать мужа?
Грейс быстро посмотрела ему в лицо.
— Я давно вышла из того возраста, когда выходят замуж. И не собираюсь соревноваться с юными дебютантками, которые только что встали со школьной скамьи.
— В таком случае вы ожидаете, что я на вас женюсь?
Грейс показалось, что пол уходит у нее из-под ног.
— Нет! Я вообще не собираюсь выходить замуж! Меня вполне устраивает жизнь в одиночестве.
— Тогда чего вы от меня ждете?
— От вас? — Она посмотрела на него с недоумением. — Ничего, ваша светлость. Вы в этом никак не замешаны, ваше участие ограничивается ролью, которую вы сыграли в ту единственную ночь.
— Вы, миледи, или невероятно наивная, или дура. И я сомневаюсь, что вы дура. Безрассудная — возможно, но не дура.
Грейс решила, что ей нужно покончить с этим разговором как можно быстрее. Если он хочет от нее извинений, она перед ним извинится, и тогда он сможет уйти и больше никогда о ней не вспоминать.
— Вы, конечно, недовольны…