Сима могла бы и не беспокоиться: Иван, точно привидение, сидел на заднем сиденье «Вольво» и тихо улыбался. Видимо, растерянному виду Алексея, никак не ожидавшего его увидеть и несколько остолбеневшего.
— Всем доброе утро, — Алексей сперва пожал руку Герману, пересевшему на заднее сиденье, к телохранителю, затем Ивану. Телохранитель всегда подавал ладонь нерешительно, точно боясь, что протянутая ему рука внезапно исчезнет, а его попытка рукопожатия окажется лишь поводом для острот начальства. Потому и, поздоровавшись, старался быстро убрать руку, будто показав непристойный жест. — Прошу прощения за небольшую задержку, — и добавил: — Холодновато сегодня все же. Градусов пять не больше. Как будто и не апрель.
Вероника пожала плечами, Герман, однако, решился объяснить случившуюся перемену им своей диспозиции и негромко произнес:
— Мы немного опаздываем, застряли минут на пятнадцать в пробке. По всей видимости, придется наверстывать.
В том смысле, что Мельников не может сидеть на переднем сиденье во время езды на скорости за шестьдесят: не то какая-то фобия, не то просто слабый желудок.
Пока Алексей усаживался на сиденье, машина начала разворачиваться на гаревой дорожке в сторону автоматических въездных ворот. Те стали вальяжно расходиться в стороны, выпуская беспокойную машину. Вероника едва не поцарапала левое крыло, когда проскакивала в расширяющийся створ, точно вела «Арго» меж Симплегад.
Уже через сорок секунд в ход была пущена пятая передача, скорость перевалила за сто.
Алексей отвлекся от созерцания рук Вероники, стремительно меняющих курс машины и продолжающих увеличивать и без того немаленькую скорость. Обернувшись, он спросил:
— Как же ты угадал со временем?
Иван не успел ответить.
— Это я ему позвонила, — донесся тонкий голосок.
— Зачем?
Вероника пожала плечами:
— Разве я сделала что-то не так?
— Да нет, почему же. Вот только, зачем мне сегодня охрана, я не представляю.
— Никогда не помешает. Как я понимаю, телохранитель, во-первых, придает уверенности охраняемому, а во-вторых, повышает значимость последнего в глазах того, с кем ему предстоит вести переговоры.
— Ты лучше на дорогу смотри, а не на меня, — хотя, по большому счету, ему было приятно именно последнее.
Вероника фыркнула:
— Я так и делаю, — и тут же подрезала самосвал.
Сзади послышался протяжный скрип тормозов тяжелой неповоротливой машины, запоздалый гудок. Иван досадливо хлопнул себя по лбу:
— Лучше бы я сел за руль.
Алексей хохотнул, чувствуя в себе какой-то детский восторг, разом охвативший его, не то от быстрой езды, не то от приятной компании, которую справедливо считал «своей».