Я намазала немного на полотняный лоскут, хорошо промокнула водкой и приложила компресс к ране. Затем я приступила к перевязке. Это было трудновато, так как для этого мне снова пришлось усадить Себастиано. После добрых уговоров мне удалось усадить его в полусидящее состояние, несмотря на то, что он требовал, чтобы я, наконец, позволила ему поспать.
Так как мне приходилось несколько раз обмотать повязку вокруг его тела, мне приходилось приближаться к нему слишком близко. Я пыталась полностью сконцентрироваться на повреждении и повязке и не замечать того, какая гладкая и румяная у него кожи, а также какой мускулистой была верхняя половина его тела.
— Теперь я завяжу оба конца, — сказала я, только чтобы напомнить себе о том, что все было строго в медицинских целях.
— Ты такая смелая, — пробормотал он.
— Я? Бессмыслица. Я — самая настоящая трусиха. Ты должен был бы видеть, как
Альвизе с мечом... — я остановилась, так как хотела же умолчать о мече.
Но Себастиано не совсем расслышал.
— Что? — прошептал он, уже почти заснув.
— Это было не так уж и дико, — соврала я. — Тассини прибыли вовремя.
Собственно я хотела сказать Тассельхоф, но из-за этого тупого запрета слово изменилось. Итак, монна Фаустина снова шпионила и подслушивала. Это также мешало мне в том, чтобы я могла задать все те вопросы Себастиано, которые волновали меня.
Но он все равно не мог много говорить. Он выдавил из себя несколько слов и едва ли понятных, из которых я поняла, что он убил бы Альвизе в следующий раз. Затем он снова уснул.
Я нерешительно рассматривала дощатый пол. Он выглядел очень жестким. И пыльным. Но что еще мне оставалось? В каком-то календаре я прочитала: согнутый локоть как подушка - в этом заключается счастье. Чье же это было изречение?
Конфуция? В любом случае чье-то, кто ориентировался в нужде и должен был это знать.
С помощью платка Доротеи и накидки Себастиано я устроила себе временный лагерь на скрипучих брусьях. Я укрылась накидкой. Мягкая ткань все еще была пропитана запахом Себастиано, это трудноопределимая и тревожная смесь из мужества и приключений. Это помогло мне не думать, что моя шея все еще болела.
Черт побери, этого Альвизе!
Время от времени я прислушивалась к ровному дыханию Себастиано.
"Завтра будет новый день", — подумала я.
Все равно прошло много времени, когда я, наконец, смогла уснуть.