– Просто бываю разные обстоятельства.
…
Парадный выход императрицы. Куда отправишься с утра в таком невозможно красивом виде?
…
Я на диете, жирного нельзя, сладкого, острого…
– Больная, значит. Какая молодежь гнилая пошла, я в твоем возрасте гвозди мог съесть, и ничего. То-то смотрю, тощая, вроде мумии, и уши торчат…
…
– Детка, по-моему, пора перестать сидеть на диете, ты так исхудала за последнее время, скелетик, да и только.
– Борьба с целлюлитом скоро окончится моей полной и бесповоротной победой!
…
Чем ты занимаешься? О! Гадание на кофейной гуще! В то время, пока отсталые народы штурмуют интернет, а границы науки раздвигаются до безграничности, ты занимаешься этой средневековой ерундой…
…
Я теперь ко всем своим новым мужьям переезжаю со своей старой мебелью. Иногда, правда, подкупаю что-нибудь новое. Это очень удобно. Мужья – это так скоротечно. А хорошая мебель… Ну ты понимаешь…
Пришла! Наконец-то! Где же ты, жопа с ручкой, шляешься целый день? Небось уже у всех своих мужиков в кровати побывала! Так нельзя, до смерти затрахаешься. Делай перерыв на сон и еду.
…
А теперь открой мне секрет: почему за то время, что я тебя не видел, ты еще похорошела?
…
– Этот хулиган все время приговаривал: «нечего лезть в нашу страну – сами во всем разберемся».
– Да, Жорж, плохо еще в нашей стране с интернационализмом.
…
– Я приеду через два дня. Ты можешь без меня ничего не делать?!
– Ничего? Это значит, впасть в анабиоз?
…
– А саму Люсю знаете?
– Знаю. Я муж ее.
– Муж?! А где Ваша жена живет, не знаете?
– Не знаю. Я ж пью. Дебоширю. Ни ласки от меня, ни помощи. А детям… Детям какой пример?
…
– Люся? Стрелочница? Квартиру купила? Это на какие ж деньги?
– Не знаю. Бутылки, может, сдала….
…
– О! Мини опять в моде!
– Грустно…
– Чего грустно-то?
– Напоминает о возрасте…
– Да брось! Нам, бабам, столько лет, насколько у нас наглости хватит!
…
– Париж, Париж! Да видала я ваш Париж… Ни тебе снега. Ни тебе Красной площади… И вообще, я не умею готовить лягушек!
– В смысле?
– Она боится ностальгии.
…
– Шевелись, ребята, ходите, словно у вас жопы свинцовые.
…
– Дадут в этом доме, наконец, ужин? Или голодными спать пойдем? Ирка, Катька, забыли, что ли, тумбы толстожопые?
– Не ругайся.
– А кто ругается? Я так разговариваю, уж извини, по-другому не умею. Мы, балетные, – люди простые, хорошим манерам не научены, пишем с ошибками, считаем с трудом…
…
– У нее такой характер, что ей трудно угодить…
– Жены, которым легко угодить, редко становятся бывшими.
…
– А тебе в его поведении ничего не показалось странным?
– Вот ты меня удивляешь! Вот умеешь глупость сморозить! Ты вспомни Филиппа: он же весь – одна сплошная странность!