— Тише! Да перестаньте орать!
Наконец ему удалось добиться порядка. Стали выступать по очереди.
— Это лаборатория виновата, — сказала одна из обмазчиц. — Почему иногда состав плохой, а иногда хороший? Значит, делают по-разному.
— Ничего подобного! — возразила Вера. — Все дело в сквозняках. От сквозняков керамика трескается.
— Твой любимый конек, — с места сказал ее муж. — Ветерок-сквознячок, на него что хочешь можно свалить.
— Я не сваливаю, а по инструкции…
— Поменьше бы цеплялась за инструкцию!
— Ну уж извини! Отступать от техпроцесса мы не можем.
— Да дайте же мне сказать! — крикнула Тамара так отчаянно, что ей тотчас дали слово.
— Тут Вадим сказал о беззаботности, — дрожащим от волнения голосом начала она. — Это просто бессовестно так говорить. Мы точно, ну ни чуточки не отступаем, делаем по инструкции…
— Опять инструкция виновата.
— Мы ведь ее не сами выдумали, нам прислал институт, а вы… такие обвинения…
— Да ты не плачь, — посоветовал Вадим.
Но именно после его слов Тамара и в самом деле заплакала.
— Хоть бы лаборатория приличная была, а то пустая комната, приборов нет, простого анализа сделать нельзя, — жаловалась она, по-детски ладошками размазывая слезы.
Вадим растерянно смотрел на Тамару. Плачет. Что надо делать, когда девушка плачет? Подойти, погладить по голове: «Ну, перестань, не надо, что-нибудь придумаем». Если б не собрание, так бы и сделал. А тут… Другие смотрят, как будто ничего не случилось. Костя даже речь держит.
— Души надо побольше вкладывать, вот что. Не верю я, чтобы нельзя было найти причину. Ее и не искали по-настоящему.
— Ищи, — крикнула Вера, — если у тебя есть время, а я с программой кручусь, как юла.
— Так ведь не на программу, а на помойку работаем!
— Надо в институт написать, пусть они там проверят свои рецепты.
— Почему Минаева не пригласили на собрание?
— У Минаева только строительство на уме.
— Не разорваться же человеку.
Слов было сказано много, а разошлись, ничего не решив. Да и что они могли решить? Брак голосованием не прекратишь.
Тамара после собрания пошла в лабораторию. «Наверное, одеваться», — подумал Вадим и решил подождать ее на улице. Надо все-таки объяснить, что он вовсе не хотел ее обидеть.
Костя с Верой, горячо споря о чем-то, прошли мимо.
— Вадим, ты не идешь? — крикнул Костя на ходу.
— Да нет, жду тут товарища.
Когда врешь, всегда получается глупо: все «товарищи» уже разошлись. Но Костя, спасибо, больше не приставал с расспросами.
Тихо было на заводском дворе. Только генератор гудел да из кузнечного глухо доносилось буханье молотов. На небе зажглись первые звезды. Вадима начал пробирать мороз. Неужели прозевал, не заметил, когда прошла? А если не прошла, — что она может делать? Смена давно кончилась.